Когда готовилась к этой встрече, перерыла кучу определений, залезла в Википедию и учебники по психологии. Например, кто-то говорит, что это комплекс мероприятий, которые психологи должны оказывать клиенту. Я решила, что мне такое определение не подходит, это не то, про что я хочу говорить.

В итоге нашла определение, которое показалось наиболее для меня подходящим:

Сегодня поговорим про соединение внешней и внутренней поддержки — опору на внешние факторы, в том числе, других людей, для создания внутренней опоры. Мы, как нарративные практики, как раз очень крутые в создании опор и выстраивании историй. Я нашла свой способ, как поддержать себя в своей профессиональной идентичности.

Я слышала идею, что психолог — это одинокая профессия. Это не моя предпочитаемая история, поэтому я двигаюсь в другую сторону. На самом деле, как будто мы все время в каких-то ролях и масках много взаимодействуем профессионально, но мне не хватает человеческого общения. Впрочем, профессионального тоже не хватает. Это то, о чем говорили Алина и Маша.  На обычной работе в офисе мы можем у кого-то спросить профессиональный совет, сходить в курилку или чай попить, просто болтать про семьи, про детей, про что угодно. А тут мы все работаем онлайн, и общения будто не хватает. Нужно с этим что-то делать. Расскажу, что у меня получилось с этим делать, и на самом деле получилось хорошо.

Этот вариант поддержки я достаточно быстро обнаружила. Не скажу чего-то нового, но всем, кто только пришел (или планирует прийти) в нашу профессию, я советую искать сообщество.

Когда только начала заниматься психологией и закончила свою переподготовку, я вообще была в шоке — куда деться, у кого что спросить, непонятно. В то время я еще не нашла нарративную направленность и мне было очень тяжело. Я пробовала соваться в какие-то сообщества психологов, но там тоже не все хорошо.

Я вступила в чат нарративных практиков, стала ходить на интервизионные форматы, очень классно мне зашли читательские клубы. Например, я участвовала в классной читательской группе, которая встречается рано утром по воскресеньям. Поэтому по воскресеньям я вставала рано и плевала на все дела, потому что чувствовала, что получаю огромное количество профессиональной поддержки и новых идей.

Но у меня был еще и негативный опыт, потому что оказалось, что не все сообщества мне подходят.

Например, в начале практики у меня был очень серьезный травматичный опыт. Я только закончила обучение, искала поддержку, как начинающий специалист, и сунулась в какое-то сообщество психологов, где меня просто жёстко «опустили», сказали, что там, где я училась, ужасное обучение, что мне нужно ещё 10 лет учиться, и то я буду плохим специалистом. В общем, сильно напугали, я даже ходила с этим в личную терапию. Поэтому, пожалуйста, берегите себя. Если в сообществе вам некомфортно, плюйте на всё, выходите из этого сообщества, ваша «менталочка» важнее.

Важно ориентироваться именно на себя, а не на авторитеты. Бывают очень крутые сообщества с классными, очень влиятельными психологами или помогающими практиками во главе, но ты туда заходишь и чувствуешь, что тебе жмёт, тебе там некомфортно находиться. Нужно именно под себя подбирать сообщество, тем более, этих сообществ много. Если под себя подобрать сложно, иногда лучше организовать группу из 5 коллег, которые взаимодействуют душа в душу. Пользы будет больше, чем сидеть в огромном сообществе на полторы тысячи человек и чувствовать себя некомфортно.

Я слышала, что в некоторых сообществах есть такой формат поддержки, но в нарративном сообществе его не нашла. Группа поддержки отличается от интервизионных или супервизионных форматов тем, что на самом деле она не только и не столько про работу.

Я экстраверт — люблю коллег и вообще людей, люблю общаться. Часто в личных разговорах или на общих встречах, в том числе, на бесплатной встрече, на которой придумалась эта идея, слышу, что нам стыдно признаться, что мы испытываем какие-то проблемы, например, что сейчас нет клиентов. Людям будто хочется играть роль: «Я психолог, у меня все прекрасно», не будем уточнять, насколько прекрасно. На самом деле это тяжело. Группа поддержки как раз задумалась, как место, где можно быть собой, снять с себя всё наносное. Неважно, сколько лет ты в профессии, неважно, насколько ты крутой, туда можно прийти и вывалить, грубо говоря, то, что накипело, простое человеческое. Причем вывалить именно психологам и помогающим практикам, потому что они разделяют эти проблемы. Можно поплакаться своему партнёру, родственникам, друзьям. Конечно, они тебя любят и посочувствуют: «Что ты паришься? Не парься!», но не поймут глубину проблемы, с которой ты сталкиваешься. А когда рассказываешь своим, тем, кто понимает, испытываешь совершенно другое чувство.

Лена уже говорила про новые идеи и страх ошибок. Для меня группа поддержки — это офигенно развивающий формат, потому что сюда приходят живые люди не с придуманной идеальной практикой, у которых все хорошо, а с реальным опытом, когда человек тебе в лицо честно говорит (группа конфиденциальная), что да, блин, тоже бывает такая лажа.

Также после наших групп у меня ушел страх ошибок, потому что мы искренне там друг другу признаемся, как мы все лажаем. Я сейчас говорю это с гордостью, считаю достижением, которое произошло благодаря группе поддержки. Раньше у меня голос замирал, когда я признавалась, что ошиблась на сессии, а сейчас я горжусь тем, что могу спокойно сказать: «Да, я лажанула, давайте расскажу». Я поняла, что истории об ошибках бывают целительны для других людей, и теперь не стесняюсь их рассказывать.  У меня есть мысль написать для начинающих практиков что-то типа: «Мой путь, учитесь на моих ошибках», чтобы они поняли, что лажать — это нормально.

Создается совершенно невероятная общность, как в «Маугли»: «Мы с тобой одной крови – ты и я». Волшебство групповой терапии рождает синергию, когда один начинает говорить, а другие думают: «И у меня так!». Я это обожаю.

Я честно утащила этот формат из коучинга. Мне нравятся некоторые коучинговые идеи, они в принципе подходят.

Это опять взаимодействие равные на равных. Но в отличие от группы поддержки здесь ты один на один с человеком. Как в коучинге, вы выбираете цель, которую хотите достигнуть. Например, многие берут бадди по занятиям спортом или похудению, потому что ходить в спортзал и скидывать вес легче вдвоем. Можно брать бадди по зарабатыванию денег. Я брала бадди по продвижению себя в социальных сетях как специалиста.

Это понятно — двоим всегда легче договориться.

В этом формате у нас были очень продуктивные встречи. Например, мы с напарником писали тексты, потом приносили их на встречу, читали друг другу, давали обратную связь, правили. Это очень прикольно, если вы ведете социальные сети, Telegram-канал или блог. Мой напарник, например, продвигал b17, такая цель была. Это все можно обсуждать со своим бадди. Он живой, разбирается в теме, дает тебе обратную связь, например: «Будь я клиентом, этот текст мне был бы понятен, а здесь какая-то хрень».

Честно скажу, у нас иногда были нытинг-встречи, которые мне очень нравятся (от слова – ныть, жаловаться). Когда все надоест, садишься вдвоем и начинается: «Ненавижу социальные сети!» — «Ага, все задолбало!». Например, я говорила, что не хочу вести канал, хочу всё бросить, всё равно это всё фигня, ничего не получается.  Напарник отвечал: «Да, у меня такая же херня, я это тоже ненавижу». Удивительно, но после нытья я писала по три поста в отложку. Я это называю «вытошнило словами», ты будто снял накопившийся налёт. Не знаю, почему на личной терапии так не выходит. Возможность поныть коллеге - совершенно бесценная и волшебная для меня.

Барбара Шер в книжке «Мечтать не вредно» писала, почему этот формат коучинга эффективен:

«Это работает, потому что в тысячу раз легче найти убежденность, храбрость и хорошие идеи для кого-то другого, чем для себя. И кому-то другому так же проще делать это для вас. Поэтому вы и объединяетесь».

Бадди выбирать надо, наверное, ещё внимательнее, чем группу поддержки, потому что у вас всё-таки должно быть хорошее совпадение по темпераменту и целям, вам обоим должно быть интересно. Если ваша цель — продвижение в социальных сетях, вы оба должны быть в конкретной сети, например, в Telegram, где-то еще. Наконец, без взаимной симпатии и вайба вообще никак.

За год я попробовала взаимодействие с разными людьми. Мой самый главный вывод — важно вовремя признавать, что у вас взаимодействие не сложилось без накопления внутреннего, простите, дерьма внутри. Надо честно сказать: «Извини, что-то не работает», потому что чем больше это копится, тем сложнее уходить. Бывало, у меня не складывались и групповые проекты, бывало, не складывались личное взаимодействие, когда мы задумали совместную цель движения по какому-то проекту, оно пошло, а потом сдохло.

Я в группе поддержки писала прямо целый список того, в чем я облажалась за этот год. Там был запуск YouTube-канала совместно с коллегой, который запустился, а потом YouTube заблокировали, плюс, мы с коллегой вошли в противостояние, в конфликт/не конфликт. В общем, когда мы разошлись, обе были счастливые, подумали, что надо было сделать это раньше. Советую не тянуть с этим — искренне обсуждать и прямо говорить, если есть какие-то проблемы, например, кто-то сдулся или передумал.

При подготовке к встрече я вспоминала, чем же мне помогла поддержка. Всё-таки я целый год занималась этой темой, ошибалась, факапила, но все равно продолжала настойчиво искать внешнюю поддержку для развития внутренней опоры и развития уверенности в себе.

В прошлом году у меня не было регулярных клиентов. Сейчас волшебным образом появились клиенты, которые ходят ко мне ежедневно, и их достаточное количество. Они прямо стабильные котики, я их обожаю.

У меня маленький Telegram-канал на 150 человек и нет сайта. Говорят, сарафанка запускается долго. Но внезапно стали приходить клиенты с сарафанки, их становится больше и больше. Вроде бы должен быть летний обрыв, но у меня вся неделя расписана, и на следующую неделю люди рвутся. Мне кажется, что именно благодаря моей внутренней устойчивости, благодаря тому, что я с клиентами уверенно взаимодействую, они мой телефон передают дальше и дальше. Это я не хвастаюсь, для меня самой это удивительно, потому что год назад летом они все разбежались. Но тогда я не делала всего того, про что сегодня рассказала.

Почему? Потому что было очень много обсуждений, внутри всё укладывалось постепенно пластами. Даже нытинг-встречи, про которые рассказывала, были полезны. Я как будто постепенно присваивала себе свою профессиональную идентичность, она как будто вырастала внутри меня. Если год назад я стыдливо называла себя начинающим психологом, сейчас четко говорю — я психолог! Такая присвоенная профессиональная идентичность, мне кажется, тоже результат профессионального взаимодействия с коллегами.

Естественно, как у всех начинающих, у меня была корона перфекционизма, когда хочется сделать всё идеально, все время думаешь: «Только бы не навредить клиенту!» и ужасная трясучка от этого. Я поняла, что все ошибаются, и это нормально.

Сейчас читаю очень забавную книжку «Терапевтическая катастрофа».  В ней мастера психотерапии рассказывают о самых провальных случаях в своей карьере. Там говорится, что на самом деле можно ошибаться, более того, что ошибки могут быть даже методологическим подспорьем. Я перестала их бояться, стала анализировать, и это мне сильно помогает. Я поймала себя пару раз на ошибках, запомнила их, почитала, почему надо по-другому, как надо по-другому. Напоминание о том, что здесь был косяк, так делать не надо, меня очень сильно развило.

Кроме поддержки, обнимашек, тепла, эмоций и всего остального, я получила кучу пользы, которую бы нигде не получила, даже на учёбе. Коллеги — они живые! Если ты искренне делишься с ними своими открытиями, ссылками на интересные статьи и прочитанные книжки, они в ответ тоже этим активно делятся.

Например, когда началась паника по поводу закона, который, слава богу, не приняли в России, я раз пять созванивалась с коллегами и рассказывала, где учусь, как туда поступить и отвечала на все вопросы. Это практическая польза, которую ты можешь получить — куда прийти учиться, какой преподаватель нормальный, какой стремный. Мы обмениваемся информацией про супервизоров, кто нравится, кто не нравится. Понятно, что на отзыв другого человека не всегда можно опереться. Сарафанка по поводу супервизоров у помогающих практиков тоже работает.

Я всё-таки не бросила Telegram-канал. Несмотря на то, что он маленький, у него есть свои читатели, причём не психологи. Из 150 человек, может быть, 10 коллег, все остальные — это обычные люди. Я пока не плачу за рекламу, не продвигаю канал. Люди приходят через личный контакт, поэтому я почти каждого из 150 знаю. Желание бросить канал у меня было. Думаю, это было бы плохо и неправильно, потому что я этот канал использую еще для того, чтобы выплеснуть свои мысли, поэтому пусть будет!

Это подтверждает мысль, что полезно учиться на чужом опыте. Например, мы с напарниками и в группах обсуждали агрегаторы. Я собрала кучу информации про эти каналы продвижения от людей, которые уже внутри, и, не залезая туда, поняла, что мне туда сейчас не надо. На самом деле это важно, потому что я не потратила, например, жуткие деньги на обучение какой-нибудь не нужной методике.

Настоящих друзей, конечно, не так много, есть просто приятели, приятные коллеги. Но есть ребята, с которыми я прямо зафрендилась, с которыми мы можем переписываться про личное. Это уже настоящие дружеские отношения.

Смешной пункт, но реально часто бывает такое. Недавно видела мем, как спят обычные люди и как спят психологи. Там проснулся час ночи: «Блин, а не бросить ли мне психологию, не пойти ли работать в Пятёрочку?». Знаю, что многих психологов периодически накрывает, и мен тоже накрывало. Но держусь и радуюсь жизни.

Благодаря поддержке всех этих групп, опираясь на помощь других людей, принося пользу им, обмениваясь этой пользой, я получила очень классные результаты за этот год.