Нарративная мастерская
Уолли МакКензи и Дэвид Эпстон,
в соавторстве с Дэвидом Булленом, Глен Симблетт и Джоном Крокеттом
Перевод: нарративный практик Полина Хорошилова
в соавторстве с Дэвидом Булленом, Глен Симблетт и Джоном Крокеттом
Перевод: нарративный практик Полина Хорошилова
Операция на открытом сердце: контекст и как это выглядит на практике
McKenzie, W. H., & Epston, D. (1999).
'Psychological Open Heart Surgery' for Severed Father Children Relationships Following Marital Separation/Divorce.
In New Zealand Association of Counsellors Conference. Conference held at Hamilton.
'Psychological Open Heart Surgery' for Severed Father Children Relationships Following Marital Separation/Divorce.
In New Zealand Association of Counsellors Conference. Conference held at Hamilton.
»
1. Практика открытого сердца — потенциальные результаты
Практика открытого сердца направлена на достижение нескольких результатов. Как минимум у детей появляется опыт понимания, какими могут быть их родители и на какие отношения можно действительно рассчитывать вместо отношений мечты.
В оптимальной ситуации происходят и другие изменения: во-первых, восстанавливается связь между отцом и ребёнком. И зачастую совсем другая, чем в ранних отношениях. Если раньше они регулировались матерью, то теперь протекают напрямую, без посредника. Во-вторых, в отсутствии или скудном общении с отцом ребёнок может обвинять себя или слышать такие обвинения от своей мамы.
В оптимальной ситуации происходят и другие изменения: во-первых, восстанавливается связь между отцом и ребёнком. И зачастую совсем другая, чем в ранних отношениях. Если раньше они регулировались матерью, то теперь протекают напрямую, без посредника. Во-вторых, в отсутствии или скудном общении с отцом ребёнок может обвинять себя или слышать такие обвинения от своей мамы.
В результате практики он может вместо самообвинения испытать облегчение и начать действовать, думать и чувствовать за пределами культурных норм, определяющих понятие «счастья» в семье и особенно в отношениях отцов и детей. К тому же отказ от надежд, заложенных в таких «фантастических отношениях» может помочь увидеть ценность тех встреч с отцом, которые были и будут у ребёнка.
Ещё один возможный результат — освобождение матерей от груза нечестных и неоправданных ожиданий. На них довольно часто возлагается ответственность за поддержание жизнеспособных и прочных отношений отцов и детей — причём возлагается и принимается как должное всеми, от самой матери до отцов и детей. После расставания/развода от них начинают ждать, что каким-то образом они смогут успешно вовлекать отцов в отцовство, отвечающее конкретным желаниям и потребностям ребёнка. Сами эти потребности связаны с желанием увидеть: развод с матерью не повлёк за собой развода с самим ребёнком.
Ещё один возможный результат — освобождение матерей от груза нечестных и неоправданных ожиданий. На них довольно часто возлагается ответственность за поддержание жизнеспособных и прочных отношений отцов и детей — причём возлагается и принимается как должное всеми, от самой матери до отцов и детей. После расставания/развода от них начинают ждать, что каким-то образом они смогут успешно вовлекать отцов в отцовство, отвечающее конкретным желаниям и потребностям ребёнка. Сами эти потребности связаны с желанием увидеть: развод с матерью не повлёк за собой развода с самим ребёнком.
»
2. Работа в суде по семейным делам — контекст операции на открытом сердце
С учётом сказанного выше мы рассчитываем — в процессе суда по семейным делам или если до него ещё не дошло — разрабатывать пути развития для уникальных отношений отцов и детей и с учётом того, насколько часто отцы не ведут себя как «традиционные» родители.
Мы обнаружили, что крайне редко у детей есть безопасная среда, в которой они могли бы обсудить своё видение отношений с отцом и быть уверенными, что их выслушают и не отмахнутся. В наших разговорах с детьми обычно речь шла об очень простых и ясных требованиях и уж точно не чрезмерных.
Мы обнаружили, что крайне редко у детей есть безопасная среда, в которой они могли бы обсудить своё видение отношений с отцом и быть уверенными, что их выслушают и не отмахнутся. В наших разговорах с детьми обычно речь шла об очень простых и ясных требованиях и уж точно не чрезмерных.
Например, Мелани (11 лет) в процессе «операции на открытом сердце» просила, чтобы отец слушал её, принимал всерьёз, давал немного времени побыть одной, а не только нянчить его нового ребёнка. Ещё она хотела иметь возможность пропустить встречу без чувства стыда или страха, что в дальнейшем в качестве наказания отец наложит ограничения на другие визиты.
Мы также обнаружили, что дети знают, чем им нравится заниматься с отцами, и с радостью делятся этим, если уверены, что их выслушают и с уважением отнесутся к их мнению и советам. Это помогало многим отцам, которые не очень знали, что можно делать со своими детьми в совместное время. Некоторые рекомендации были предельно прямыми и подчас болезненными: «Я хочу, чтобы ты спрашивал меня, как дела в школе, о моих друзьях и футболе. Я не хочу, чтобы всю встречу ты рассказывал мне о себе, достаточно половины времени».
Мы также обнаружили, что дети знают, чем им нравится заниматься с отцами, и с радостью делятся этим, если уверены, что их выслушают и с уважением отнесутся к их мнению и советам. Это помогало многим отцам, которые не очень знали, что можно делать со своими детьми в совместное время. Некоторые рекомендации были предельно прямыми и подчас болезненными: «Я хочу, чтобы ты спрашивал меня, как дела в школе, о моих друзьях и футболе. Я не хочу, чтобы всю встречу ты рассказывал мне о себе, достаточно половины времени».
»
3. Дети хотят делиться тем,
что думают
что думают
Мы знаем, что многие родители согласны со значимостью обучения детей искусству делиться и «делиться честно». Дети, с которыми мы встречались, явно усвоили эту моральную концепцию. Обычно всё, чего они хотели — маленькая часть жизни их отца. Его времени, заботы или любви.
По нашим наблюдениям почти во всех заявлениях детей в процессе операции на открытом сердце была пронзительность, прямота и убийственная честность. Такой процесс может приводить к восстановлению связей ещё более глубоких и богатых, чем раньше. И быть частью этого очень воодушевляет и вдохновляет.
По нашим наблюдениям почти во всех заявлениях детей в процессе операции на открытом сердце была пронзительность, прямота и убийственная честность. Такой процесс может приводить к восстановлению связей ещё более глубоких и богатых, чем раньше. И быть частью этого очень воодушевляет и вдохновляет.
Конечно, так происходит не всегда. Но в любом случае новые отношения более предпочтительны, чем разрушающие ограничения. Когда у детей складываются тяжёлые отношения с отцами, они часто прибегают к одному из следующих объяснений:
Восстановление связи становится возможным, когда дети начинают говорить, чего они хотят от отношений. В этом процессе им приходится пройти через огорчительное осознание: не всегда отцы могут обеспечить даже то, что входит в набор их минимальных ожиданий. Прожить и отгоревать его помогает знание, что они сделали всё возможное, чтобы не только сохранить отношения, но и чтобы сделать их удовлетворяющими и для них самих, и для отцов. И в объяснениях, приведённых выше, уже не останется необходимости.
- «Отец «мечты» пока ещё не появился»;
- «У меня «плохая мать», потому что она не наладила отношения
между мной и отцом» или
- «Я недостаточно хороший сын/хорошая дочь или просто плохой/плохая,
и мой отец больше не хочет меня знать».
Восстановление связи становится возможным, когда дети начинают говорить, чего они хотят от отношений. В этом процессе им приходится пройти через огорчительное осознание: не всегда отцы могут обеспечить даже то, что входит в набор их минимальных ожиданий. Прожить и отгоревать его помогает знание, что они сделали всё возможное, чтобы не только сохранить отношения, но и чтобы сделать их удовлетворяющими и для них самих, и для отцов. И в объяснениях, приведённых выше, уже не останется необходимости.
»
4. Стили отцовства
Минимальное отцовство
То, что мы называем «минимальным отцовством» достаточно распространено и часто имеет длительную историю в семье, хотя это не всегда осознаётся. Когда мы расспрашивали обе стороны о таких отношениях, никогда они не называли их приятными или удовлетворительными. В размышлениях об этом мы нашли и другие экстернализующие описания «практики отцовства» в условиях расставания и/или развода. В семьях с «минимальным отцовством» отцы скорее присутствуют физически, чем эмоционально. Встречи в основном происходят дома — в моменты, когда отец уходит или возвращается. Часто ребёнок их очень ждёт, для него они наполнены смесью предвосхищения и горечи.
То, что мы называем «минимальным отцовством» достаточно распространено и часто имеет длительную историю в семье, хотя это не всегда осознаётся. Когда мы расспрашивали обе стороны о таких отношениях, никогда они не называли их приятными или удовлетворительными. В размышлениях об этом мы нашли и другие экстернализующие описания «практики отцовства» в условиях расставания и/или развода. В семьях с «минимальным отцовством» отцы скорее присутствуют физически, чем эмоционально. Встречи в основном происходят дома — в моменты, когда отец уходит или возвращается. Часто ребёнок их очень ждёт, для него они наполнены смесью предвосхищения и горечи.
Девочка (15 лет) об отношениях с отцом, когда ей было девять:
«Помню как я ждала его возвращения с работы. Ждала, ждала, ждала. Невозможно ждать вечно. И всё, что я от него слышала — «Отправляйся в постель!». Он отсылал нас спать или командовал «убирайтесь с глаз долой». Я привыкла ждать допоздна. Мне не нравилось засыпать до того, как он приходил. И всё, что он мог мне сказать — чтобы я шла спать».
Девочка (13 лет) об отношениях с отцом, когда ей было 7:
«У нас не было эмоциональной связи. Конечно, его присутствие я помню. Ему надо было рано вставать и готовить себе овсянку, чтобы потом пойти на работу. И мы привыкли вставать с ним в шесть утра, чтобы побыть с ним немного. Ужинал он значительно позже нас, а после уходил на тренировку. Так что мы не слишком часто его видели».
После расставания минимальное отцовство может проявляться в том, что отцы ограничиваются подарками или тем, что просто обеспечивают ребёнку нравящиеся тому занятия. Это могут быть очень разные формы — от разрешения поплавать в домашнем бассейне, пока отец на работе, до финансирования спортивных сборов. Им кажется, что материальные вещи — достаточная форма присутствия в жизни их сыновей/дочерей.
»
Случайное или непредсказуемое отцовство
Детей собирают на встречу, но в результате они никуда не идут. Они словно живут в постоянном ожидании, что вот-вот их отцы придут или позвонят, как и договаривались.
Детей собирают на встречу, но в результате они никуда не идут. Они словно живут в постоянном ожидании, что вот-вот их отцы придут или позвонят, как и договаривались.
»
Переменчивое отцовство
За периодом тесного общения следует отторжение. Дети таких отцов часто начинают следовать карго культу «отец спустится с небес с руками, полными невиданных игрушек, и уведёт меня в мир развлечений». Они могут наполнять жизнь ритуальными действиями, чтобы привлечь отца в свою жизнь. Например, через отличные оценки, выбор определённых спортивных занятий и т. д. В компании отца они тоже следуют ритуалам, но уже призванным обеспечить следующий визит.
За периодом тесного общения следует отторжение. Дети таких отцов часто начинают следовать карго культу «отец спустится с небес с руками, полными невиданных игрушек, и уведёт меня в мир развлечений». Они могут наполнять жизнь ритуальными действиями, чтобы привлечь отца в свою жизнь. Например, через отличные оценки, выбор определённых спортивных занятий и т. д. В компании отца они тоже следуют ритуалам, но уже призванным обеспечить следующий визит.
»
«Мастер на все руки»
Эти отцы либо сами, либо по зову бывшей жены появляются тогда, когда нужно что-то починить или исправить. Например, разобраться с плохим поведением ребёнка, которое доставляет немало беспокойства матери, школе или полиции. Его вмешательство может быть довольно грозным и включать рукоприкладство. Часто возникает шантаж: на «хорошем поведении» настаивают не как на проявлении уважения к матери, но как на чём-то, что приведёт к другим отношениям с отцом. Но вопреки надеждам, если они не ввязываются в неприятности, отцы просто не участвуют в их жизни.
Эти отцы либо сами, либо по зову бывшей жены появляются тогда, когда нужно что-то починить или исправить. Например, разобраться с плохим поведением ребёнка, которое доставляет немало беспокойства матери, школе или полиции. Его вмешательство может быть довольно грозным и включать рукоприкладство. Часто возникает шантаж: на «хорошем поведении» настаивают не как на проявлении уважения к матери, но как на чём-то, что приведёт к другим отношениям с отцом. Но вопреки надеждам, если они не ввязываются в неприятности, отцы просто не участвуют в их жизни.
»
«Санта-Клаус»
Эти отцы приходят раз в год, приносят подарки и молниеносно исчезают. Зачастую такие «подарочные» визиты на рождество или день рождения являются единственным напоминанием об их существовании.
Эти отцы приходят раз в год, приносят подарки и молниеносно исчезают. Зачастую такие «подарочные» визиты на рождество или день рождения являются единственным напоминанием об их существовании.
»
«Отсутствие закаляет»
Это отцовство произрастает из распространённого убеждения, что чем больше ребёнок будет скучать по отцу, тем крепче будет его привязанность. «Я снова захочу встречаться с ним, когда он будет постарше». Они убеждены, что детям для успокоения достаточно надежды на возобновление отношений в будущем.
Это отцовство произрастает из распространённого убеждения, что чем больше ребёнок будет скучать по отцу, тем крепче будет его привязанность. «Я снова захочу встречаться с ним, когда он будет постарше». Они убеждены, что детям для успокоения достаточно надежды на возобновление отношений в будущем.
»
Вторичное родительство
Достаточно распространён стиль отцовства, который просто продолжает уклад до распада семьи. В этих ситуациях обычно мать объясняет и следит за тем, чтобы отец вёл себя с ребёнком определённым образом. Она также заполняет «лакуны» в его отцовстве и находит объяснение любым ошибкам. После расставания многие отцы чувствуют растерянность и непонимание, как им дальше действовать, им нужна помощь в этом. И если их бывшие жёны не могут или не хотят этого делать, остаётся только искать оправдания.
Достаточно распространён стиль отцовства, который просто продолжает уклад до распада семьи. В этих ситуациях обычно мать объясняет и следит за тем, чтобы отец вёл себя с ребёнком определённым образом. Она также заполняет «лакуны» в его отцовстве и находит объяснение любым ошибкам. После расставания многие отцы чувствуют растерянность и непонимание, как им дальше действовать, им нужна помощь в этом. И если их бывшие жёны не могут или не хотят этого делать, остаётся только искать оправдания.
»
5. Расспрашивание о стиле отцовства
Вот несколько вопросов, которые мы можем задавать
для прояснения стиля в отношениях:
для прояснения стиля в отношениях:
1. Вы общаетесь с Джонни в основном через его мать и вашу бывшую жену?
2. Когда вы хотите узнать, что происходит в его жизни, вы обращаетесь с вопросами к бывшей жене?
3. Помните ли вы, когда у него день рождения? Знаете ли вы, что он хочет получить в подарок? Или вам об этом напоминает бывшая жена?
4. Можно ли сказать, что в целом вы полагаетесь на бывшую жену в плане отношений с ним? Можете ли вы описать её как «проводника» в ваших отношениях отца с сыном, ответственного за их поддержание и гармонию?
5. Если бы у вас была возможность что-то изменить, вы бы предпочли самостоятельность или чьё-то руководство?
6. Как вам кажется, если у Джонни будет проблема или что-то его озаботит, он обратится в первую очередь к матери, к вам или вам обоим?
7. Как вам кажется, почему когда у него были проблемы, он обратился к матери, а не к вам?
8. В каких отношениях вы с сыном теперь, после расставания/развода?
9. Как вы думаете, бывшая жена всё ещё считает, что должна поддерживать ваши отношения с сыном? И если так, подходит ли вам это теперь, когда между вами не всё гладко?
10. Возможно ли, что бездействие снижает возможность вам с Джонни иметь прямые отношения?
11. Если бы вы могли поддерживать ваши отношения с сыном сами, какие навыки бы потребовались, чтобы узнать его поближе? Хотели бы вы сделать шаг к их освоению? Или вы бы предпочли ограничиться совместными занятиями — рыбалкой, баскетболом?
2. Когда вы хотите узнать, что происходит в его жизни, вы обращаетесь с вопросами к бывшей жене?
3. Помните ли вы, когда у него день рождения? Знаете ли вы, что он хочет получить в подарок? Или вам об этом напоминает бывшая жена?
4. Можно ли сказать, что в целом вы полагаетесь на бывшую жену в плане отношений с ним? Можете ли вы описать её как «проводника» в ваших отношениях отца с сыном, ответственного за их поддержание и гармонию?
5. Если бы у вас была возможность что-то изменить, вы бы предпочли самостоятельность или чьё-то руководство?
6. Как вам кажется, если у Джонни будет проблема или что-то его озаботит, он обратится в первую очередь к матери, к вам или вам обоим?
7. Как вам кажется, почему когда у него были проблемы, он обратился к матери, а не к вам?
8. В каких отношениях вы с сыном теперь, после расставания/развода?
9. Как вы думаете, бывшая жена всё ещё считает, что должна поддерживать ваши отношения с сыном? И если так, подходит ли вам это теперь, когда между вами не всё гладко?
10. Возможно ли, что бездействие снижает возможность вам с Джонни иметь прямые отношения?
11. Если бы вы могли поддерживать ваши отношения с сыном сами, какие навыки бы потребовались, чтобы узнать его поближе? Хотели бы вы сделать шаг к их освоению? Или вы бы предпочли ограничиться совместными занятиями — рыбалкой, баскетболом?
Экстернализировав «стиль отцовства» мы можем вовлечься в критическое исследование с уже более отстранённой позиции. Может быть полезным связать имеющиеся практики с культурными и гендерными корнями. Например, «какие традиции отцовства поддерживались в вашей семье, семье вашего отца, дедушки? Передавались ли эти традиции от отца к сыну? Какие наглядные и полезные примеры отцовства вы видели в других семьях?»
Через такие обсуждения у отцов появляется возможность осознанно выбрать «стиль отцовства». Если он им незнаком, может потребоваться исследовательская работа и называние навыков, идей и привычек, связанных с этим стилем, практика посредством проб и ошибок. Альтернативы могут оформиться через ответы на подобные вопросы: «Теперь, когда у вас есть возможность сознательно выбирать ваш стиль отцовства, что подошло бы вашим моральным представлениям о «правильном» отцовстве? Вашим представлениям о том, как должны протекать отношения отцов и детей?»
Через такие обсуждения у отцов появляется возможность осознанно выбрать «стиль отцовства». Если он им незнаком, может потребоваться исследовательская работа и называние навыков, идей и привычек, связанных с этим стилем, практика посредством проб и ошибок. Альтернативы могут оформиться через ответы на подобные вопросы: «Теперь, когда у вас есть возможность сознательно выбирать ваш стиль отцовства, что подошло бы вашим моральным представлениям о «правильном» отцовстве? Вашим представлениям о том, как должны протекать отношения отцов и детей?»
Мы можем также уделить внимание отцовству до того,
как семья начала жить раздельно:
как семья начала жить раздельно:
1. Продолжали ли вы общаться с Джонни, когда ему было 11, 12, 13, когда он начал больше полагаться на своё мнение и меньше на ваше?
2. Если нет — произошло ли это осознанно или под влиянием обстоятельств? В последнем случае, какие они были?
3. Вы понимали, что это происходило?
4. Или вам казалось просто более логичным, что вашей семье будет больше пользы от вашего участия в знакомой вам роли «кормильца», чем от незнакомого и связанного со сложностями участия в «жизни»?
2. Если нет — произошло ли это осознанно или под влиянием обстоятельств? В последнем случае, какие они были?
3. Вы понимали, что это происходило?
4. Или вам казалось просто более логичным, что вашей семье будет больше пользы от вашего участия в знакомой вам роли «кормильца», чем от незнакомого и связанного со сложностями участия в «жизни»?
И снова можно помочь отцам критически посмотреть на потерю связи и дистанцию, образовавшиеся ещё до разрыва и незамеченные за тем, что казалось более серьёзными проблемами. Например: «Как вам кажется, а теперь, когда бывшая жена не участвует в ваших отношениях с Джонни, что будет с этой дистанцией? В каком направлении будут развиваться ваши отношения теперь, когда вы развелись с его матерью? Почему вы так думаете? Если вам важно над этим подумать, то как вам кажется, что вы могли сделать, чтобы Джонни с вами было интересно как с отцом?»
»
6. Письма и процесс вовлечения в обсуждения
Один из способов, который мы предлагаем использовать для вовлечения отцов — письма с приглашением их к обсуждению отцовства. Мы берём советы их детей и спрашиваем, хорошие ли это идеи или стоит рассмотреть другие варианты. О некоторых из них мы поговорим позже.
Ниже мы приводим пример черновика, который составили после первой встречи с детьми, и подправленного ими чистовика. В письме нет ничего сверхъестественного и в то же время из-за своей искренности это очень важный документ — его содержание рождается в сердцах детей.
Ниже мы приводим пример черновика, который составили после первой встречи с детьми, и подправленного ими чистовика. В письме нет ничего сверхъестественного и в то же время из-за своей искренности это очень важный документ — его содержание рождается в сердцах детей.
Черновик
Дорогой папочка, мы пишем тебе это письмо с помощью психолога, Уолли. Он помогает, потому что у нас самих не получается, а маму мы просить не хотим, потому что это касается тебя и нас. С мамой мы хотим говорить о том, что касается её и нас.
Ты знаешь, что в детстве нам сложно разговаривать с родителями? Мы маленькие, а ты гораздо старше и больше. Мы знаем, что ты не хочешь этого, но так происходит.
И мы приглашаем тебя прийти и поговорить с нами и Уолли. Мамы не будет. Она не видела этого письма. Для нас это важно, потому что ты наш отец и мы любим тебя и хотим уладить некоторые вопросы, чтобы всё стало лучше. Это не займёт много времени, правда!
Мы бы хотели увидеться с тобой в офисе Уолли в 18.00 в среду, 2 декабря. Не забудь, что мамы не будет там и мы не расскажем ей, что обсуждали. Это только между нами.
Пожалуйста, напиши на адрес офиса Уолли, что ты будешь. Он передаст нам письмо, когда мы придём.
Женевьева и Райен.
Уолли МакКензи
Ты знаешь, что в детстве нам сложно разговаривать с родителями? Мы маленькие, а ты гораздо старше и больше. Мы знаем, что ты не хочешь этого, но так происходит.
И мы приглашаем тебя прийти и поговорить с нами и Уолли. Мамы не будет. Она не видела этого письма. Для нас это важно, потому что ты наш отец и мы любим тебя и хотим уладить некоторые вопросы, чтобы всё стало лучше. Это не займёт много времени, правда!
Мы бы хотели увидеться с тобой в офисе Уолли в 18.00 в среду, 2 декабря. Не забудь, что мамы не будет там и мы не расскажем ей, что обсуждали. Это только между нами.
Пожалуйста, напиши на адрес офиса Уолли, что ты будешь. Он передаст нам письмо, когда мы придём.
Женевьева и Райен.
Уолли МакКензи
Чистовик
Дорогой папочка, мы пишем тебе это письмо с помощью психолога, Уолли. Он помогает, потому что у нас самих не получается, а маму мы просить не хотим. А если и попросим, она всё равно не сможет прийти вовремя. С мамой мы хотим говорить о том, что касается её и нас. Иногда сложно разговаривать с родителями.
И всё-таки мы хотим поделиться с тобой тем, что чувствуем, поэтому приглашаем прийти и поговорить с нами и Уолли. Мамы не будет. Она не видела этого письма. Для нас это важно, потому что ты наш отец и мы любим тебя и хотим уладить некоторые вопросы, чтобы всё стало лучше.
Это не займёт много времени, и мы будем рады увидеть тебя в офисе Уолли в 18.00 во вторник, 11 марта. Не забудь, что мамы не будет и мы не расскажем ей, что обсуждали. Это только между нами.
Пожалуйста, напиши на адрес офиса Уолли, что ты будешь. Он передаст нам письмо, когда мы придём.
Женевьева и Райен
Уолли МакКензи
И всё-таки мы хотим поделиться с тобой тем, что чувствуем, поэтому приглашаем прийти и поговорить с нами и Уолли. Мамы не будет. Она не видела этого письма. Для нас это важно, потому что ты наш отец и мы любим тебя и хотим уладить некоторые вопросы, чтобы всё стало лучше.
Это не займёт много времени, и мы будем рады увидеть тебя в офисе Уолли в 18.00 во вторник, 11 марта. Не забудь, что мамы не будет и мы не расскажем ей, что обсуждали. Это только между нами.
Пожалуйста, напиши на адрес офиса Уолли, что ты будешь. Он передаст нам письмо, когда мы придём.
Женевьева и Райен
Уолли МакКензи
Надо отметить, что в конце встречи отец-адресат сказал, что единственной причиной прийти стало красноречие его дочерей.
При составлении письма учитывается необходимость конфиденциальности, за этим следит психолог. Более того, чтобы обеспечить конфиденциальность и границы, мы можем обратиться к матери: «Это обезопасит вас от обвинений, что вы каким-то образом заставили детей это сделать. Вы можете смело говорить, что ничего не знали об этом и что это исключительно между отцом и дочерью/сыном». Отцу мы можем сказать следующее: «Это только между вами и сыном/дочерью. Вы можете написать и ей тоже, но на мой адрес».
Такое отношение к сохранению конфиденциальности связано с желанием оградиться от спекуляций на тему «ваша мать втянула вас в это» или «вы просто повторяете то, что говорила мне ваша мать». Это попытка защитить детей и позволить им говорить от своего имени и вне контекста развода/расставания родителей. Дети занимают позицию участникам с правом голоса в разрешении вопроса их отношений с отцом.
В то же время, важно, чтобы исключение матери из разговоров «открытого сердца» никоим образом не умаляло её компетентности как родителя. Чтобы обеспечить это, мы делаем видимым, что причинами нашего поведения является желание её защитить. И чтобы её интересы были представлены, мы спрашиваем: «Есть ли кто-то, кто мог бы выступать в качестве вашего представителя? Человек, которому вы бы доверяли в плане взаимодействия с вашими детьми. Ваш представитель может прочитать письмо, которое мы с детьми напишем их отцу, и обсудить его с учётом ваших интересов и безопасности детей. Мы верим, что без вашего посредничества будет проще реализовать вашу мечту о том, чтобы отец детей поддерживал с ними отношения. Кода я спрашивал, вы сказали, что чем больше вы пытаетесь выступать на стороне детей, тем больше раздражения между вами и их отцом. Подойдёт ли вам такое соглашение? И можете ли вы назначить человека, который будет действовать от вас?»
Такие предварительные и подготовительные разговоры с детьми и совместное исследование их отношений с отцом гарантирует ощущение определённой степени влиятельности. Некоторые из этих разговоров будут связаны с тем, чтобы за образом мечты разглядеть самого отца, проявить больше реализма и не навешивать на отцов свои мечты и ожидания. Это делается через демистификацию отца, перевод его в ранг человека вместо супергероя.
При составлении письма учитывается необходимость конфиденциальности, за этим следит психолог. Более того, чтобы обеспечить конфиденциальность и границы, мы можем обратиться к матери: «Это обезопасит вас от обвинений, что вы каким-то образом заставили детей это сделать. Вы можете смело говорить, что ничего не знали об этом и что это исключительно между отцом и дочерью/сыном». Отцу мы можем сказать следующее: «Это только между вами и сыном/дочерью. Вы можете написать и ей тоже, но на мой адрес».
Такое отношение к сохранению конфиденциальности связано с желанием оградиться от спекуляций на тему «ваша мать втянула вас в это» или «вы просто повторяете то, что говорила мне ваша мать». Это попытка защитить детей и позволить им говорить от своего имени и вне контекста развода/расставания родителей. Дети занимают позицию участникам с правом голоса в разрешении вопроса их отношений с отцом.
В то же время, важно, чтобы исключение матери из разговоров «открытого сердца» никоим образом не умаляло её компетентности как родителя. Чтобы обеспечить это, мы делаем видимым, что причинами нашего поведения является желание её защитить. И чтобы её интересы были представлены, мы спрашиваем: «Есть ли кто-то, кто мог бы выступать в качестве вашего представителя? Человек, которому вы бы доверяли в плане взаимодействия с вашими детьми. Ваш представитель может прочитать письмо, которое мы с детьми напишем их отцу, и обсудить его с учётом ваших интересов и безопасности детей. Мы верим, что без вашего посредничества будет проще реализовать вашу мечту о том, чтобы отец детей поддерживал с ними отношения. Кода я спрашивал, вы сказали, что чем больше вы пытаетесь выступать на стороне детей, тем больше раздражения между вами и их отцом. Подойдёт ли вам такое соглашение? И можете ли вы назначить человека, который будет действовать от вас?»
Такие предварительные и подготовительные разговоры с детьми и совместное исследование их отношений с отцом гарантирует ощущение определённой степени влиятельности. Некоторые из этих разговоров будут связаны с тем, чтобы за образом мечты разглядеть самого отца, проявить больше реализма и не навешивать на отцов свои мечты и ожидания. Это делается через демистификацию отца, перевод его в ранг человека вместо супергероя.
»
7. Расспрашивание детей
Мы можем задавать детям такие вопросы:
· Можешь ли ты вспомнить ситуации, когда мечты разрушались тем, что твой отец вёл себя по-другому, чем в них?
· Ты когда-нибудь мечтал о том, чтобы твой отец вёл себя так или иначе?
· Влияло ли это на твои впечатления о нём?
· Какие это мечты?
· Как думаешь, а другие дети так же представляли бы себе своих отцов на твоём месте?
· Это было хорошо или плохо обнаружить, что твой отец мечты и настоящий отец различаются?
· Что случилось с твоим образом отца-мечты? Он остался прежним или изменился?
· Как ты думаешь — или может быть знаешь — каким твой брат/твоя сестра представлял/а вашего отца?
· А были ли ситуации, в которых отец вёл себя как отец из твоих мечт?
· Были ли ситуации, когда твой отец пытался быть похожим на отца мечты?
· Как он это делал? Он это делал только для тебя или для всех детей?
· Что ты делал со своими мечтами об отце в последнее время?
· Что происходит с мыслями об отце мечты сейчас, когда тебе приходится разговаривать о своих отношениях с ним?
· Как ты думаешь, к сегодняшнему дню ваши отношения достигли оптимального возможного уровня?
· Если на этом ваши отношения прервутся, какие воспоминания из прошлого ты хотел бы сохранить?
· Если в будущем твой отец захочет сохранить отношения, пойдёшь ли ты ему навстречу?
· Ты готов дать вашим с отцом отношениям ещё один шанс в будущем?
· Ты когда-нибудь мечтал о том, чтобы твой отец вёл себя так или иначе?
· Влияло ли это на твои впечатления о нём?
· Какие это мечты?
· Как думаешь, а другие дети так же представляли бы себе своих отцов на твоём месте?
· Это было хорошо или плохо обнаружить, что твой отец мечты и настоящий отец различаются?
· Что случилось с твоим образом отца-мечты? Он остался прежним или изменился?
· Как ты думаешь — или может быть знаешь — каким твой брат/твоя сестра представлял/а вашего отца?
· А были ли ситуации, в которых отец вёл себя как отец из твоих мечт?
· Были ли ситуации, когда твой отец пытался быть похожим на отца мечты?
· Как он это делал? Он это делал только для тебя или для всех детей?
· Что ты делал со своими мечтами об отце в последнее время?
· Что происходит с мыслями об отце мечты сейчас, когда тебе приходится разговаривать о своих отношениях с ним?
· Как ты думаешь, к сегодняшнему дню ваши отношения достигли оптимального возможного уровня?
· Если на этом ваши отношения прервутся, какие воспоминания из прошлого ты хотел бы сохранить?
· Если в будущем твой отец захочет сохранить отношения, пойдёшь ли ты ему навстречу?
· Ты готов дать вашим с отцом отношениям ещё один шанс в будущем?
»
8. От расспрашивания
к обсуждению с отцами
к обсуждению с отцами
Когда мы с отцами приступили к разговорам по поводу причин, оснований или поводов к разрыву или минимизации отношений с детьми, то чаще всего звучало несколько вариантов объяснений. Во многих случаях они включали в себя заботу и учёт интересов детей и своих — правда, для самих детей это часто оставалось невидимым.
Одна из таких причин звучит как «слишком сложно и больно — поэтому лучше свести отношения к минимум, пока это не станет менее сложно или болезненно». Когда мы задавали вопросы, обычно отцы говорили о том, что не могут «устранить боль» или «правильно с ней разобраться».
Одна из таких причин звучит как «слишком сложно и больно — поэтому лучше свести отношения к минимум, пока это не станет менее сложно или болезненно». Когда мы задавали вопросы, обычно отцы говорили о том, что не могут «устранить боль» или «правильно с ней разобраться».
Они часто ждут, что встречи не будут сопровождаться переживаниями с их стороны или со стороны детей во время приходов и уходов. Но несмотря на огромные усилия, не всегда получается этого достичь.
Иногда подобная причина влечёт за собой позицию «если всё выглядит гладко, не вмешивайся». Дети начинают воспринимать «маску счастья» как обязательное условие для соответствия «маске счастья» отца и учатся скрывать свои чувства, не заводить речи о своём дискомфорте, грусти, горе или ощущении потери из-за физического отсутствия и более простых отношений, которые когда-то были у них с отцами.
Кажется, что у многих отцов есть ожидания, что их дети, практически независимо от возраста или стадии развития, будут инициировать с ними взрослые во всех смыслах отношения. Например от детей ждут, что они будут регулярно звонить, даже если отец этого не делает. «Они могут использовать телефон точно также как я, если хотят!» Временами отцы не звонят или отказываются от встреч, потому что «произошло кое-что важное». В таких ситуациях от детей ждут, что они проявят понимание и по-взрослому не покажут своё огорчение. Точно также отцы предполагают, что дети могут просто сказать, когда их что-то не устраивает в отношениях. «Почему они просто не сказали мне, вместо того чтобы обращаться к психологу?» Или: «неужели они так и будут всю жизнь прятаться за материнскими юбками?»
Некоторым отцам кажется, что лучше будет «исчезнуть из жизни их детей» навсегда, т.к. их присутствие слишком губительно сказывается на их жизнях. Они обычно предпочитают избегать и собственного огорчения. Часто такие отцы думают о том, что позже смогут вернуться к отношениям. А если исследовать это более пристально, такие возвращения часто планируются на время вероятной полезности — например, чтобы показать, как играть в регби и ходить с ребёнком на матчи. Такие планы проще составлять для сыновей, чем дочерей, и поэтому дочерям тоже сложнее представить, как они смогут проводить время с отцом. Мы предполагаем, что по этой причине угроза отношениям с дочерьми более серьёзная, чем с сыновьями.
Иногда подобная причина влечёт за собой позицию «если всё выглядит гладко, не вмешивайся». Дети начинают воспринимать «маску счастья» как обязательное условие для соответствия «маске счастья» отца и учатся скрывать свои чувства, не заводить речи о своём дискомфорте, грусти, горе или ощущении потери из-за физического отсутствия и более простых отношений, которые когда-то были у них с отцами.
Кажется, что у многих отцов есть ожидания, что их дети, практически независимо от возраста или стадии развития, будут инициировать с ними взрослые во всех смыслах отношения. Например от детей ждут, что они будут регулярно звонить, даже если отец этого не делает. «Они могут использовать телефон точно также как я, если хотят!» Временами отцы не звонят или отказываются от встреч, потому что «произошло кое-что важное». В таких ситуациях от детей ждут, что они проявят понимание и по-взрослому не покажут своё огорчение. Точно также отцы предполагают, что дети могут просто сказать, когда их что-то не устраивает в отношениях. «Почему они просто не сказали мне, вместо того чтобы обращаться к психологу?» Или: «неужели они так и будут всю жизнь прятаться за материнскими юбками?»
Некоторым отцам кажется, что лучше будет «исчезнуть из жизни их детей» навсегда, т.к. их присутствие слишком губительно сказывается на их жизнях. Они обычно предпочитают избегать и собственного огорчения. Часто такие отцы думают о том, что позже смогут вернуться к отношениям. А если исследовать это более пристально, такие возвращения часто планируются на время вероятной полезности — например, чтобы показать, как играть в регби и ходить с ребёнком на матчи. Такие планы проще составлять для сыновей, чем дочерей, и поэтому дочерям тоже сложнее представить, как они смогут проводить время с отцом. Мы предполагаем, что по этой причине угроза отношениям с дочерьми более серьёзная, чем с сыновьями.
Чтобы помочь отцам назвать причины, мы используем такие вопросы:
· Представляется ли вам возможным, что ваша дочь может потерять свою веру и доверие к вашим с ней отношениям, так что когда вы захотите из возобновить, она может не решиться на риск?
· Когда вы чувствуете дискомфорт, что хочется сделать в первую очередь — поговорить об этом с кем-нибудь ИЛИ держать в себе?
· В браке у вас с бывшей женой был одинаковый подход к этому или она предпочитала проговаривать вещи, не удерживать их в себе?
· Вы заметили какие-то изменения в этом в текущих отношениях с детьми по сравнению с отношениями с их матерью?
· Это хорошо работало в ваших отношениях в браке? Или это привело к разводу и расставанию?
· Ваши дети могут подумать, что вы по-разному к ним относитесь?
· Когда вы чувствуете дискомфорт, что хочется сделать в первую очередь — поговорить об этом с кем-нибудь ИЛИ держать в себе?
· В браке у вас с бывшей женой был одинаковый подход к этому или она предпочитала проговаривать вещи, не удерживать их в себе?
· Вы заметили какие-то изменения в этом в текущих отношениях с детьми по сравнению с отношениями с их матерью?
· Это хорошо работало в ваших отношениях в браке? Или это привело к разводу и расставанию?
· Ваши дети могут подумать, что вы по-разному к ним относитесь?
Мы также можем задавать вопросы, которые позволяют провести различие между тем, чтобы действительно что-то исправить или сделать вид. Под «сделать вид» мы понимаем, что у детей нет возможностей выразить себя или быть услышанными по поводу того, как они себя чувствуют. Мы стремимся к тому, чтобы каждый мог распознать, что на самом деле происходит, дать место чувствам горя и отчаяния, испытываемое детьми. Мы делаем видимым «прикрытие» и его тактики и как, в паре с чувством безнадёжности, оно может привести к появлению образа отца мечты. Риск здесь связан с тем, что чтобы «прикрыть» реальность этот образ может быть раздут в два, а то и три раза.
· Бывают ли ситуации, когда все делают вид, что развода не было? Что всё как раньше? Тебя это сбивает с толку?
· До какой степени «отец мечты» вселил в тебя веру, что твой может по отношению к тебе вести себя иначе, чем ведёт сейчас?
· Откуда появился образ «отца мечты»? Из телевидения? Книг? От друзей? Откуда-то ещё?
· Что ты пробовал делать, чтобы образ «отца мечты» стал реальностью? С каким успехом? Что пробовали твои братья/сёстры?
· Как ты думаешь, насколько сильно образ «отца мечты» отвлекал тебя от занятий тем, что тебе нравилось в десять лет?
· Отец, которого ты знаешь, отличается от отца в прошлом? Если да, то что ты об этом думаешь?
· До какой степени «отец мечты» вселил в тебя веру, что твой может по отношению к тебе вести себя иначе, чем ведёт сейчас?
· Откуда появился образ «отца мечты»? Из телевидения? Книг? От друзей? Откуда-то ещё?
· Что ты пробовал делать, чтобы образ «отца мечты» стал реальностью? С каким успехом? Что пробовали твои братья/сёстры?
· Как ты думаешь, насколько сильно образ «отца мечты» отвлекал тебя от занятий тем, что тебе нравилось в десять лет?
· Отец, которого ты знаешь, отличается от отца в прошлом? Если да, то что ты об этом думаешь?
»
9. Отцы, которые думают, что должны отпустить — моральная дилемма
В наших обсуждениях с мужчинами об ухудшении их отношений с детьми выяснилось, что некоторые из них были убеждены: отец «меняет» старую семью на новую вместо объединения их в «новую-старую семью». Да, они видят себя семейными людьми с ответственностью, но при этом очень верят в то, что как «отец и муж» ты можешь справляться только с одной семьёй зараз. «Новое» подавляет старое.
И к тому же из-за сложности отношений и особенно если есть угроза конфликта или требований со стороны нового партнёра, вовлечение в «новые-старые» отношения может пугать.
И к тому же из-за сложности отношений и особенно если есть угроза конфликта или требований со стороны нового партнёра, вовлечение в «новые-старые» отношения может пугать.
Такой разрыв связей с ребёнком может быть вызван ещё и простым и жёстким распределением преданности по принципу «больше достаётся тому, кто рядом или кто живёт под одной крышей с тобой». Разновидностью этого можно считать «с глаз долой — из сердца вон». Действительно, есть стойкое убеждение, что развод с женой в каком-то смысле подразумевает развод с ребёнком и разрыв ответственности, связанной с ним. Такое убеждение включает в себя допущение, что жена и ребёнок являются атрибутом мужчины, а семья — его «собственность/движимое имущество».
Зачастую они мало общаются с детьми, пока те маленькие, поскольку это «женская работа», да и сейчас скорее дети настаивают на взаимодействии, чем наоборот. Такие мужчины обычно не очень понимают, что им делать и как соответствовать требованиям. Они не привыкли узнавать мысли и идеи своих детей, им сложно принимать их всерьёз, особенно если совет ребёнка принимает форму инструкции. И если инструкции звучат похоже на слова бывших жён — особенно часто это происходит с дочерьми — могут посыпаться обвинения. Хотя на самом деле девочки могут говорить так просто будучи взрослеющими женщинами, впитывающими стиль общения своего пола. Они могут быть очень заинтересованы в близких и наполненных отношениях. Но довольно вероятно — и практически неизбежно — подобные инструкции могут звучать как «искажённое эхо» критики/жалоб их матерей.
Таким отцам удобнее самим разъяснить сыновьям/дочерям, как обращаться со своим новым партнёром и её детьми. Однако редко когда такие разъяснения транслируются в уважительной манере — обычно они доводятся в форме безапелляционных ожиданий, основанных на преданности его новым отношениям. «Преданность» детям из первой семьи не учитывается, поскольку у них есть мать и теперь они находятся исключительно под её ответственностью. Эта «преданность» новому партнёру может принять форму приказа: «Вы должны любить мою новую жену». Причём отказ от подчинения не рассматривается, а в «любить» вкладывается то же содержание, что проявляется в любви к матери. Часто своей мужской властностью они пытаются диктовать условия «сердцу» сыновей/дочерей.
В наших обсуждениях мы исследовали скорее моральные опоры, нежели психологические или юридические. Мы использовали такие термины, как «моральная категория Х» или «моральные категории». Это позволяло нам экстернализировать «моральность разрыва» и проводить сравнение с «моральностью отцовства/союза по крови/связи». Так мы можем обсуждать «моральность разрыва» и аргументы, которые её поддерживают — например, «это слишком болезненно для меня, поэтому я выбираю всё или ничего», «это слишком сложно, я не справляюсь», «лучше отрезать». Во «всё или ничего» «всё» относится к отношениям, максимально похожим на те, что были до развода между детьми и отцом.
«Всё» может также означать отрицание развода/расставания и навешивает тяжёлый груз на бывшую жену, которая теперь в буквальном смысле лишена самостоятельной жизни, поскольку отец настаивает на своих правах приходить и уходить по собственному желанию. Иногда это выражается в условиях, что он не хочет быть «выходным отцом» и должен иметь свободный доступ к детям так часто, как он сможет, без ограничений. На практике эта идея оборачивается редкими визитами, если и до развода отец нечасто проводил время с детьми.
Зачастую они мало общаются с детьми, пока те маленькие, поскольку это «женская работа», да и сейчас скорее дети настаивают на взаимодействии, чем наоборот. Такие мужчины обычно не очень понимают, что им делать и как соответствовать требованиям. Они не привыкли узнавать мысли и идеи своих детей, им сложно принимать их всерьёз, особенно если совет ребёнка принимает форму инструкции. И если инструкции звучат похоже на слова бывших жён — особенно часто это происходит с дочерьми — могут посыпаться обвинения. Хотя на самом деле девочки могут говорить так просто будучи взрослеющими женщинами, впитывающими стиль общения своего пола. Они могут быть очень заинтересованы в близких и наполненных отношениях. Но довольно вероятно — и практически неизбежно — подобные инструкции могут звучать как «искажённое эхо» критики/жалоб их матерей.
Таким отцам удобнее самим разъяснить сыновьям/дочерям, как обращаться со своим новым партнёром и её детьми. Однако редко когда такие разъяснения транслируются в уважительной манере — обычно они доводятся в форме безапелляционных ожиданий, основанных на преданности его новым отношениям. «Преданность» детям из первой семьи не учитывается, поскольку у них есть мать и теперь они находятся исключительно под её ответственностью. Эта «преданность» новому партнёру может принять форму приказа: «Вы должны любить мою новую жену». Причём отказ от подчинения не рассматривается, а в «любить» вкладывается то же содержание, что проявляется в любви к матери. Часто своей мужской властностью они пытаются диктовать условия «сердцу» сыновей/дочерей.
В наших обсуждениях мы исследовали скорее моральные опоры, нежели психологические или юридические. Мы использовали такие термины, как «моральная категория Х» или «моральные категории». Это позволяло нам экстернализировать «моральность разрыва» и проводить сравнение с «моральностью отцовства/союза по крови/связи». Так мы можем обсуждать «моральность разрыва» и аргументы, которые её поддерживают — например, «это слишком болезненно для меня, поэтому я выбираю всё или ничего», «это слишком сложно, я не справляюсь», «лучше отрезать». Во «всё или ничего» «всё» относится к отношениям, максимально похожим на те, что были до развода между детьми и отцом.
«Всё» может также означать отрицание развода/расставания и навешивает тяжёлый груз на бывшую жену, которая теперь в буквальном смысле лишена самостоятельной жизни, поскольку отец настаивает на своих правах приходить и уходить по собственному желанию. Иногда это выражается в условиях, что он не хочет быть «выходным отцом» и должен иметь свободный доступ к детям так часто, как он сможет, без ограничений. На практике эта идея оборачивается редкими визитами, если и до развода отец нечасто проводил время с детьми.
Вот пример диалога о «если я не могу получить всё, мне ничего не нужно»:
Вопрос: Если речь идёт о «всё или ничего», то интересно, что при таком раскладе получат дети?
Ответ: Знаю, им придётся непросто, но мне слишком больно. Когда они станут постарше, они поймут.
Вопрос: Что они поймут? И как они придут к пониманию вашего разрыва отношений с ними?
Молчание
Вопрос: На какие моральные принципы вы опираетесь, выбирая разорвать ваши отношения с детьми?
Ответ: Знаю, им придётся непросто, но мне слишком больно. Когда они станут постарше, они поймут.
Вопрос: Что они поймут? И как они придут к пониманию вашего разрыва отношений с ними?
Молчание
Вопрос: На какие моральные принципы вы опираетесь, выбирая разорвать ваши отношения с детьми?
»
10. Завещание при жизни —
обсуждение обещаний
обсуждение обещаний
Иногда мы обсуждаем с родителями идеи «завещаний» - либо в контексте разговора о разводе, либо во время прямых бесед с отцами. Идеи происходят из нашей западной культуры, где есть фокус на том, что родители оставляют детям в наследство после своей смерти. Это записывается в документе и обнародуется после смерти. Наши разговоры произрастают из убеждения, что на самом деле родители начинают передавать что-то детям ещё с рождения, если не раньше, и это бесконечный процесс. Некоторые из этих вещей не относятся к контексту «посмертного завещания», но их можно рассмотреть в контексте «прижизненного завещания».
Завещание часто делает весомый вклад в память о родителях — через то, что они оставляют и как они это делают. Мы заметили, что «прижизненные завещания» тоже хранят память о том, что родители оставили после себя.
Вот примеры вопросов, которые мы можем задавать касательно «прижизненных» и «посмертных завещаний»:
· Планируете ли вы показать свою любовь к детям, оставив им в наследство какие-то вещи, которые они смогут хранить как памятную ценность?
· Вы рассматривали создание «прижизненного завещания», чтобы они могли ценить то, что получают от вас каждый день?
· Если бы вы рассматривали отношения с сыном/дочерью как «прижизненное завещание», как вам кажется, что бы они хотели в нём прочитать? А что бы вы хотели там написать?
· Как вам кажется, какие изменения в жизни вашего сына/дочери произойдут, когда появится «прижизненное завещание»?
· Как вам кажется, какое воздействие на вас окажет возможность наблюдать влияние «прижизненного завещания» сейчас, пока вы ещё живы, в отличие от «посмертного завещания», о влиянии которого вы не узнаете?
· «Прижизненное завещание» их матери будет отличаться от вашего?
· Как «прижизненное завещание» их матери может повлиять на их жизни, добавляя в них что-то ценное?
· Что ваше «прижизненное завещание» уже принесло в их жизни, что сейчас вам бы хотелось оттуда вычеркнуть?
· Вы рассматривали создание «прижизненного завещания», чтобы они могли ценить то, что получают от вас каждый день?
· Если бы вы рассматривали отношения с сыном/дочерью как «прижизненное завещание», как вам кажется, что бы они хотели в нём прочитать? А что бы вы хотели там написать?
· Как вам кажется, какие изменения в жизни вашего сына/дочери произойдут, когда появится «прижизненное завещание»?
· Как вам кажется, какое воздействие на вас окажет возможность наблюдать влияние «прижизненного завещания» сейчас, пока вы ещё живы, в отличие от «посмертного завещания», о влиянии которого вы не узнаете?
· «Прижизненное завещание» их матери будет отличаться от вашего?
· Как «прижизненное завещание» их матери может повлиять на их жизни, добавляя в них что-то ценное?
· Что ваше «прижизненное завещание» уже принесло в их жизни, что сейчас вам бы хотелось оттуда вычеркнуть?
»
11. Исследуя отцовство
«в порядке очереди»
«в порядке очереди»
Когда детей больше одного, многие отцы предпочитают уделять внимание не всем детям сразу, но поочерёдно — в основном когда требуется вмешаться в воспитание, идут каникулы или в чрезвычайных ситуациях, таких как госпитализация. Когда после разрыва отцы имеют дело со всеми детьми сразу, они сталкиваются с незнакомым для себя опытом. Как правило, в прошлом они преимущественно взаимодействовали с «одним ребёнком за раз». Теперь, когда их мать пытается найти хотя бы маленькую отдушину от бесконечных требований, предъявляемых одиночным родительством, она может быть не готова следить за всеми или её может не удовлетворять отцовство в формате «по одному за раз».
Если отец настаивает на сохранении такой практики, это может привести к тому, что остальные дети будут чувствовать себя отверженными и недостаточно любимыми. Может возникнуть жестокое соревнование между детьми за время и внимание отца. Иногда дети начинают самостоятельно вовлекать отца во взаимодействие, что приводит к отчуждению сиблингов, настраивает их друг против друга. Становятся распространёнными индивидуальные сравнения между теми, кого предпочитают «больше» или «меньше». К тому же вместо объединённой истории отношений «отца и детей» появляются отдельные и не пересекающиеся друг с другом.
Вопросы, разворачивающие размышления о принятии решений
в контексте «по одному за раз»:
в контексте «по одному за раз»:
· Можно ли сказать, что развод с Джуди — это и развод с вашими детьми?
· Ваши дети показывали, что они хотели бы с вами развестись?
· Честно ли разводиться с ними без их ведома? Возможно, они заслужили предупреждения о том, что вы устраняете их из своей жизни?
· Как вы поймёте, что ваши дети не чувствуют себя второстепенными по сравнению с вашими новыми детьми? Каким образом? По каким признакам это будет понятно?
· Будет ли у вашей дочери возможность во время визитов делать то, что уникально для ваших с ней отношений?
· Если вы встретите старого школьного друга, начнёте ли вы с ним вспомнить прежние времена и то, что наполняло вашу дружбу? Что это за моменты? А о чём вы с сыном будете вспоминать в будущем?
· Как «моральность разрыва» реализуется в ваших наиболее давних и важных дружеских отношениях?
· Захотели бы вы их оборвать или они займут особенное место в истории вашей жизни?
· Для вас отцовство — это то, с чем нужно справиться, или к чему можно относиться с позиции «хочу буду, хочу — нет»?
· Ваши дети показывали, что они хотели бы с вами развестись?
· Честно ли разводиться с ними без их ведома? Возможно, они заслужили предупреждения о том, что вы устраняете их из своей жизни?
· Как вы поймёте, что ваши дети не чувствуют себя второстепенными по сравнению с вашими новыми детьми? Каким образом? По каким признакам это будет понятно?
· Будет ли у вашей дочери возможность во время визитов делать то, что уникально для ваших с ней отношений?
· Если вы встретите старого школьного друга, начнёте ли вы с ним вспомнить прежние времена и то, что наполняло вашу дружбу? Что это за моменты? А о чём вы с сыном будете вспоминать в будущем?
· Как «моральность разрыва» реализуется в ваших наиболее давних и важных дружеских отношениях?
· Захотели бы вы их оборвать или они займут особенное место в истории вашей жизни?
· Для вас отцовство — это то, с чем нужно справиться, или к чему можно относиться с позиции «хочу буду, хочу — нет»?
Часто отцы настаивают на том, что достаточно выполнять то,
что предписано «законом»:
что предписано «законом»:
· Должны ли вы просто следовать рамкам закона или если вы выбираете справляться с отцовством, то моральность этой позиции предполагает что-то большее?
· Что бы вы предпочли — отношения с детьми, основанные на требованиях закона, прописанных судом/правительством или основанные на моральных принципах, разработанных вами или для вас? А если мы посмотрим на то, как закон и моральные принципы будут заботиться об их безопасности?
· Мы также обсуждаем уже прозвучавшую идею, что их дети могут иметь свои влечения и переживания о благополучии и благосостоянии.
· Как вам кажется, а до того как Мэри появилась в вашей жизни — сперва как возлюбленная, а потом как вторая жена — ваш сын/ваша дочь считал/а вас своим отцом?
· Что бы вы предпочли — отношения с детьми, основанные на требованиях закона, прописанных судом/правительством или основанные на моральных принципах, разработанных вами или для вас? А если мы посмотрим на то, как закон и моральные принципы будут заботиться об их безопасности?
· Мы также обсуждаем уже прозвучавшую идею, что их дети могут иметь свои влечения и переживания о благополучии и благосостоянии.
· Как вам кажется, а до того как Мэри появилась в вашей жизни — сперва как возлюбленная, а потом как вторая жена — ваш сын/ваша дочь считал/а вас своим отцом?
Традиционно отцовство предполагает наличие одной семьи, а не двух и более, которую отец должен «обеспечить», особенно и зачастую главным образом финансово. Что противоречит процветающей традиции материнства «несмотря ни на что».
»
ОПЕРАЦИЯ НА ОТКРЫТОМ СЕРДЦЕ НА ПРАКТИКЕ
1
Первая встреча:
Посвящена исключительно матери, даже если ребёнок/дети присутствует/присутствуют.
2
Вторая встреча:
Посвящена исключительно ребёнку/детям. Обсуждается отцовство и желанное отцовство, предпочтительная включённость отца в жизнь ребёнка. Терапевт делает записи, на основе которых позже составит письмо с приглашением отца на встречу. Из соображений безопасности обычно проблемы ребёнка не озвучиваются. Ребёнок и представитель матери смотрят это письмо, после чего чистовик отправляется отцу.
3
Третья встреча:
Как свидетель встреч, терапевт предлагает отцу условия «понимающего присутствия». Готовятся соответствующие документы, которые подписываются терапевтом и отцом.
4
Четвёртая встреча:
Отец, ребёнок и терапевт собираются на «операцию на открытом сердце», на которой дети высказывают свои переживания и ищут ответы на свои вопросы. Эти вопросы были сформулированы на второй встрече или на дополнительной, если такая понадобилась.
5
Пятая встреча:
Отец, дети и терапевт встречаются, чтобы оглянуться на путь «исцеления». Продолжают выполняться условия «понимающего присутствия». О дате пятой встречи ребёнку сообщают на предыдущей.
6
Шестая встреча:
Если необходимы дополнительные встречи, на них можно более пристально исследовать восстановление или воссоединение. Обсуждения строятся вокруг либо обогащения восстановленных отношений отца с детьми, либо примирения ребёнка с тем, что могут дать ему отношения. Отцы скорее предпочтут присутствовать на первой, но не на второй.
»
ОПЕРАЦИЯ НА ОТКРЫТОМ СЕРДЦЕ — ПРАКТИКА
Встречи 1 и 2
Традиционно отцовство предполагает наличие одной семьи, а не двух и более, которую отец должен «обеспечить», особенно и зачастую главным образом финансово. Что противоречит процветающей традиции материнства «несмотря ни на что».
Например мы можем спросить:
· Какие воспоминания остались у тебя о ваших взаимодействиях с отцом,
когда вы росли и он ещё жил дома?
· Есть ли что-то похожее в том, как вы общаетесь сейчас, когда он больше с вами не живёт?
· Какое влияние новое взаимодействие отца с тобой на тебя оказывает?
На радости в твоей жизни?
На домашнюю работу?
На твои отношения с мамой?
И т. д.
когда вы росли и он ещё жил дома?
· Есть ли что-то похожее в том, как вы общаетесь сейчас, когда он больше с вами не живёт?
· Какое влияние новое взаимодействие отца с тобой на тебя оказывает?
На радости в твоей жизни?
На домашнюю работу?
На твои отношения с мамой?
И т. д.
Мы часто узнаём, что сложившиеся после сепарации отношения с отцом огорчительны для ребёнка. «Минимальное отцовство» становится очевидным, так как мама больше не может сгладить углы или заклеить трещины. Или может, но её наставничество отторгается или высмеивается отцом. Теперь, когда в жизни отца большое место заняли другие приоритеты, нарочно или непреднамеренно отношения с детьми сильно страдают. Отец часто воспринимает гостевые визиты настолько неловкими, неудобными и ограничивающими его, что начинает сокращать контакт с ребёнком, тот становится очень хаотичным. Или он может настаивать на том, чтобы мать разрешила ему встречаться с детьми на его условиях.
Отцы часто говорят: «я не хочу быть отцом, чья жизнь ограничена требованиями ко встречам с детьми. Я хочу больше гибкости». И эта гибкость часто означает «встречи на моих и только моих условиях или никаких встреч». Временами подобные требования позволяют отцу заложить моральные основы под его «никаких встреч». Дети часто слышат: «слишком занят; у меня есть другие дела». Эти сообщения обычно появляются в последний момент или даже когда ребёнок терпеливо ждёт отца — причём звонит сказать об этом мама. И снова она становится передатчиком плохих новостей и может смягчить их, оправдывая отца.
С другой стороны, поскольку отец отсутствует, мама может стать тем, на кого польются обвинения. Для детей она оказывается единственным человеком, на которого можно вылить ярость и смятение. Зато к следующей встрече с отцом они успеют утихнуть, даже если дети смогут поговорить с ним о случившемся.
Отцы часто говорят: «я не хочу быть отцом, чья жизнь ограничена требованиями ко встречам с детьми. Я хочу больше гибкости». И эта гибкость часто означает «встречи на моих и только моих условиях или никаких встреч». Временами подобные требования позволяют отцу заложить моральные основы под его «никаких встреч». Дети часто слышат: «слишком занят; у меня есть другие дела». Эти сообщения обычно появляются в последний момент или даже когда ребёнок терпеливо ждёт отца — причём звонит сказать об этом мама. И снова она становится передатчиком плохих новостей и может смягчить их, оправдывая отца.
С другой стороны, поскольку отец отсутствует, мама может стать тем, на кого польются обвинения. Для детей она оказывается единственным человеком, на которого можно вылить ярость и смятение. Зато к следующей встрече с отцом они успеют утихнуть, даже если дети смогут поговорить с ним о случившемся.
Мы можем спросить:
· Как ты думаешь, какое положение ты занимаешь в приоритетах отца?
· Какое положение занимают ваши отношения отца и сына по сравнению с занятиями регби? Его работой? Его новой девушкой? И т. д.
· Думаешь ли ты, что он ещё при разводе планировал так понизить приоритет ваших отношений отца и сына? Или это произошло из-за его нового образа жизни?
· Что ты думаешь о его новом образе жизни, который занимает столько его времени, что на тебя уже не остаётся?
· Ты бы мог догадаться, что рыбалка окажется для него важнее отношений отца и сына?
· Когда ты думаешь об этом, то как тебе кажется — сильно ли отличаются от прежних ваши отношения отца и сына теперь, когда вы больше не живёте вместе?
· Как происходящее в ваших отношениях отца и сына влияет на твою повседневную жизнь? На школу? На твои отношения с друзьями?
· Как думаешь, что бы произошло, если бы отец знал о твоих переживаниях всё? Ты когда-нибудь думал ему рассказать?
· Как тебе кажется, что отец сказал бы отец, если бы знал, что ты так переживаешь по поводу ваших отношений отца и сына?
· Как ты думаешь, мама догадывается о твоих переживаниях по поводу отношений с отцом?
· Ты замечал, что она прилагает много усилий, чтобы ваши отношения отца и сына были для тебя более приятными?
· Успешны ли её усилия? Или что бы она не делала, это делает ситуацию ещё хуже?
· Ты переживаешь, что ваши отношения отца и сына будут развиваться также, как развивались отношения отца и мамы — сперва расставанием, а потом разводом?
· Ты когда-нибудь имел опыт прямого, не опосредованного общения с отцом (когда вам помогала мама)?
· Как ты думаешь, сейчас, когда твои родители в разводе, папе нравится, что мама выступает посредником в ваших отношениях отца и сына?
· Как ты думаешь, хотел бы твой отец иметь настоящее, действительно глубокое понимание того, что происходит в твоём сердце и сознании? Или он предпочёл бы, чтобы ты держал это всё при себе и справлялся с переживаниями самостоятельно, притворяясь счастливым, когда вы вместе?
· Как ты думаешь, будет ли поначалу для вас с отцом немного неловко общаться прямо без посредничества мамы? Будешь ли ты удивлён, если не сразу всё будет получаться? Как тебе кажется, будет ли он удивлён, если не сразу всё будет получаться?
· (К отцу) Хотите ли вы увидеть ваши отношения отца с сыном через проблемы роста, прежде чем развить их до ситуации, которая будет подходить вам обоим? (К сыну) Как думаешь, твой отец готов увидеть ваши отношения отца с сыном через проблемы роста?
· Ты когда-нибудь заводил дружбу — в школе или в начале года — с другим мальчиком? Как это было? Сразу ли вам становилось легко? Или вам предстояло пройти несколько каменистых ущелий, прежде чем выйти на гладкую тропу?
· Ты сразу начал открывать ему своё сердце или потребовалось время, чтобы узнать его поближе?
· Ты считал, что рискуешь, когда так делаешь?
· Как ты начал ему доверять ему настолько сильно, что знал — открывая ему сердце (рассказывая ему о...), ты не слишком сильно рискуешь?
· Если бы с его стороны не было никаких проявлений «ответной дружбы», когда ты бы решил, что вам не по пути?
· Что происходит, когда ты «открываешь своё сердце» маме, чтобы она могла знать, что происходит с тобой? Что происходит, когда ты «открываешь сердце» сестре/брату/бабушке и т.д.?
· Есть ли у тебя причины думать, что с тобой всё будет в порядке, если ты предпримешь подобный риск и «откроешь своё сердце» отцу о в рассказе о своих переживаниях, надеждах и мечтах на ваши отношения отца и сына?
· В прошлом сталкивался ли ты с тем, что отцу проще рассказать что-то о себе, чем выслушать тебя? Что ты думаешь об этом?
· Твой отец уже понял, что у тебя есть своё мнение? Или он считает, что знает о тебе больше, чем ты сам?
· Как ты думаешь, как ты можешь рассказать ему, что он потерял с тобой контакт?
· Кажется ли тебе, что восстановление контакта укрепит надежду на лучшие отношения отца и сына? Или ты беспокоишься, что контакт с твоими мыслями и чувствами будет для него чересчур, что он не справится?
· Можем ли мы обсудить, что ты хочешь раскрыть отцу о себе, своих переживаниях, надеждах и мечтах о ваших отношениях отца и сына?
· Если бы ты точно знал, что твой отец действительно выслушает тебя и примет всерьёз, смогли бы мы встретиться все вместе, без твоей мамы, чтобы ты мог «открыть своё сердце», а он бы не только отнёсся к этому с уважением, но и был бы очень, очень осторожным, чтобы не причинить боли и не травмировать твоё «сердце»?
· Какие конкретно подтверждения потребуются от твоего отца, прежде чем ты «откроешь своё сердце» ему? Или ты бы предпочёл, чтобы я задал ему вопросы твоего сердца и записал его ответы? Или чтобы мы с тобой поговорили, а я записал твои слова и когда ты сам прослушаешь и подтвердишь, что всё так, я бы проиграл запись твоему отцу и проследил, чтобы он внимательно её прослушал? Тогда я запишу его ответы на твои слова и принесу запись тебе.
Хотел бы ты присутствовать или ты бы предпочёл формат общения через аудио-записи, и когда твой отец в свою очередь прослушает и подтвердит, мы бы с тобой прослушали новую запись вместе?
· Какое положение занимают ваши отношения отца и сына по сравнению с занятиями регби? Его работой? Его новой девушкой? И т. д.
· Думаешь ли ты, что он ещё при разводе планировал так понизить приоритет ваших отношений отца и сына? Или это произошло из-за его нового образа жизни?
· Что ты думаешь о его новом образе жизни, который занимает столько его времени, что на тебя уже не остаётся?
· Ты бы мог догадаться, что рыбалка окажется для него важнее отношений отца и сына?
· Когда ты думаешь об этом, то как тебе кажется — сильно ли отличаются от прежних ваши отношения отца и сына теперь, когда вы больше не живёте вместе?
· Как происходящее в ваших отношениях отца и сына влияет на твою повседневную жизнь? На школу? На твои отношения с друзьями?
· Как думаешь, что бы произошло, если бы отец знал о твоих переживаниях всё? Ты когда-нибудь думал ему рассказать?
· Как тебе кажется, что отец сказал бы отец, если бы знал, что ты так переживаешь по поводу ваших отношений отца и сына?
· Как ты думаешь, мама догадывается о твоих переживаниях по поводу отношений с отцом?
· Ты замечал, что она прилагает много усилий, чтобы ваши отношения отца и сына были для тебя более приятными?
· Успешны ли её усилия? Или что бы она не делала, это делает ситуацию ещё хуже?
· Ты переживаешь, что ваши отношения отца и сына будут развиваться также, как развивались отношения отца и мамы — сперва расставанием, а потом разводом?
· Ты когда-нибудь имел опыт прямого, не опосредованного общения с отцом (когда вам помогала мама)?
· Как ты думаешь, сейчас, когда твои родители в разводе, папе нравится, что мама выступает посредником в ваших отношениях отца и сына?
· Как ты думаешь, хотел бы твой отец иметь настоящее, действительно глубокое понимание того, что происходит в твоём сердце и сознании? Или он предпочёл бы, чтобы ты держал это всё при себе и справлялся с переживаниями самостоятельно, притворяясь счастливым, когда вы вместе?
· Как ты думаешь, будет ли поначалу для вас с отцом немного неловко общаться прямо без посредничества мамы? Будешь ли ты удивлён, если не сразу всё будет получаться? Как тебе кажется, будет ли он удивлён, если не сразу всё будет получаться?
· (К отцу) Хотите ли вы увидеть ваши отношения отца с сыном через проблемы роста, прежде чем развить их до ситуации, которая будет подходить вам обоим? (К сыну) Как думаешь, твой отец готов увидеть ваши отношения отца с сыном через проблемы роста?
· Ты когда-нибудь заводил дружбу — в школе или в начале года — с другим мальчиком? Как это было? Сразу ли вам становилось легко? Или вам предстояло пройти несколько каменистых ущелий, прежде чем выйти на гладкую тропу?
· Ты сразу начал открывать ему своё сердце или потребовалось время, чтобы узнать его поближе?
· Ты считал, что рискуешь, когда так делаешь?
· Как ты начал ему доверять ему настолько сильно, что знал — открывая ему сердце (рассказывая ему о...), ты не слишком сильно рискуешь?
· Если бы с его стороны не было никаких проявлений «ответной дружбы», когда ты бы решил, что вам не по пути?
· Что происходит, когда ты «открываешь своё сердце» маме, чтобы она могла знать, что происходит с тобой? Что происходит, когда ты «открываешь сердце» сестре/брату/бабушке и т.д.?
· Есть ли у тебя причины думать, что с тобой всё будет в порядке, если ты предпримешь подобный риск и «откроешь своё сердце» отцу о в рассказе о своих переживаниях, надеждах и мечтах на ваши отношения отца и сына?
· В прошлом сталкивался ли ты с тем, что отцу проще рассказать что-то о себе, чем выслушать тебя? Что ты думаешь об этом?
· Твой отец уже понял, что у тебя есть своё мнение? Или он считает, что знает о тебе больше, чем ты сам?
· Как ты думаешь, как ты можешь рассказать ему, что он потерял с тобой контакт?
· Кажется ли тебе, что восстановление контакта укрепит надежду на лучшие отношения отца и сына? Или ты беспокоишься, что контакт с твоими мыслями и чувствами будет для него чересчур, что он не справится?
· Можем ли мы обсудить, что ты хочешь раскрыть отцу о себе, своих переживаниях, надеждах и мечтах о ваших отношениях отца и сына?
· Если бы ты точно знал, что твой отец действительно выслушает тебя и примет всерьёз, смогли бы мы встретиться все вместе, без твоей мамы, чтобы ты мог «открыть своё сердце», а он бы не только отнёсся к этому с уважением, но и был бы очень, очень осторожным, чтобы не причинить боли и не травмировать твоё «сердце»?
· Какие конкретно подтверждения потребуются от твоего отца, прежде чем ты «откроешь своё сердце» ему? Или ты бы предпочёл, чтобы я задал ему вопросы твоего сердца и записал его ответы? Или чтобы мы с тобой поговорили, а я записал твои слова и когда ты сам прослушаешь и подтвердишь, что всё так, я бы проиграл запись твоему отцу и проследил, чтобы он внимательно её прослушал? Тогда я запишу его ответы на твои слова и принесу запись тебе.
Хотел бы ты присутствовать или ты бы предпочёл формат общения через аудио-записи, и когда твой отец в свою очередь прослушает и подтвердит, мы бы с тобой прослушали новую запись вместе?
»
Встреча третья:
защита ребёнка, проходящего через «операцию на открытом сердце»
защита ребёнка, проходящего через «операцию на открытом сердце»
Когда оба — и ребёнок и отец — пришли, терапевт начинает встречу с внимательного ознакомления с деталями, касающимися «понимающего присутствия».
Мы можем сказать отцу следующее:
«Мы договорились с ребёнком, что если я ошибусь или если ему станет слишком страшно, он даст мне знать. Мы выработали специальный сигнал. Я прошу вас дать согласие на то, чтобы если я получу этот сигнал, мы все прекратили собрание. И если окажется, что вы не можете этого сделать, я прошу вашего согласия на то, чтобы за остановку собрания полностью отвечал я. Наше «понимающее присутствие» заключается в том, что вы (мы) ставим в приоритет уязвимость «открытого сердца» вашего ребёнка и учитываем реальность риска нанесения ему тяжёлой травмы.
Метафора операции на открытом сердце очень подходит для данной ситуации. В конце концов, если бы мы нанесли вред человеку во время настоящей операции на открытом сердце, мы бы не знали, сможет ли он от него восстановиться. В случае вашего сына/ вашей дочери, риск заключается в необратимой потере той степени доверия, что есть сейчас. Конечно, у вас как отца и детей есть шанс что-то изменить в течение жизни. Они могут выжить, но есть риск, что ничто не будет как прежде. Учитывая всё это, согласны ли вы, что их уязвимость, а не ваша, становится приоритетом? Например, возможно вы впервые узнаете, что ваши дети имеют своё мнение и оно отлично от вашего. Поначалу это может вас удивить».
Мы можем сказать отцу следующее:
«Мы договорились с ребёнком, что если я ошибусь или если ему станет слишком страшно, он даст мне знать. Мы выработали специальный сигнал. Я прошу вас дать согласие на то, чтобы если я получу этот сигнал, мы все прекратили собрание. И если окажется, что вы не можете этого сделать, я прошу вашего согласия на то, чтобы за остановку собрания полностью отвечал я. Наше «понимающее присутствие» заключается в том, что вы (мы) ставим в приоритет уязвимость «открытого сердца» вашего ребёнка и учитываем реальность риска нанесения ему тяжёлой травмы.
Метафора операции на открытом сердце очень подходит для данной ситуации. В конце концов, если бы мы нанесли вред человеку во время настоящей операции на открытом сердце, мы бы не знали, сможет ли он от него восстановиться. В случае вашего сына/ вашей дочери, риск заключается в необратимой потере той степени доверия, что есть сейчас. Конечно, у вас как отца и детей есть шанс что-то изменить в течение жизни. Они могут выжить, но есть риск, что ничто не будет как прежде. Учитывая всё это, согласны ли вы, что их уязвимость, а не ваша, становится приоритетом? Например, возможно вы впервые узнаете, что ваши дети имеют своё мнение и оно отлично от вашего. Поначалу это может вас удивить».
»
Может быть и другая причина прекратить встречу:
«Они дети, а вы взрослый. И дети иногда могут вести себя соответственно своему возрасту, а не вашему. Вам может быть не комфортно слышать, как они вас критикуют. Однако вы не можете быть настолько же уязвимы, как ваши дети, потому что здесь и сейчас вы присутствуете как их отец и взрослый. Я верю, что их сердца разбить гораздо проще, чем ваше, потому что он/она так сильно хочет улучшить ваши отношения. Хочет настолько сильно, что решился/решилась «открыть своё сердце» и пойти на высокий риск, на риск это сердце разбить».
«Они дети, а вы взрослый. И дети иногда могут вести себя соответственно своему возрасту, а не вашему. Вам может быть не комфортно слышать, как они вас критикуют. Однако вы не можете быть настолько же уязвимы, как ваши дети, потому что здесь и сейчас вы присутствуете как их отец и взрослый. Я верю, что их сердца разбить гораздо проще, чем ваше, потому что он/она так сильно хочет улучшить ваши отношения. Хочет настолько сильно, что решился/решилась «открыть своё сердце» и пойти на высокий риск, на риск это сердце разбить».
»
«Я могу понять, что как заботливый и любящий отец вы можете посчитать мои требования оскорбительными или причиняющими боль. Однако могу вас заверить, что их серьёзность свидетельствует о серьёзности того, что ваши дети надеются сегодня совершить. Сегодня должно решиться многое в будущем ваших отношений как отца и сына/дочери. Будь это не так серьёзно, уверен, вы и ваш сын/ваша дочь уже давно бы разобрались сами.
Но как вы знаете, ваш сын/ваша дочь очень хочет более хороших отношений с вами. Поэтому, фактически, они и решились на «операцию на открытом сердце» и обнажают своё сердце перед вами. Я верю, что ваш сын/ваша дочь может чувствовать себя более уязвимым, чем когда-либо в своей жизни. И это может вас удивить. Но вы должны знать, что это очень многое говорит о том, как сильно он/она вас любит и как сильно он/она хочет иметь действительно хорошие отношения между отцом и сыном/дочерью, которыми вы все сможете гордиться».
Но как вы знаете, ваш сын/ваша дочь очень хочет более хороших отношений с вами. Поэтому, фактически, они и решились на «операцию на открытом сердце» и обнажают своё сердце перед вами. Я верю, что ваш сын/ваша дочь может чувствовать себя более уязвимым, чем когда-либо в своей жизни. И это может вас удивить. Но вы должны знать, что это очень многое говорит о том, как сильно он/она вас любит и как сильно он/она хочет иметь действительно хорошие отношения между отцом и сыном/дочерью, которыми вы все сможете гордиться».
»
«Можем ли мы подписать документ, чтобы благополучие вашего сына/вашей дочери было защищено и чтобы они были уверены, что их воспримут всерьёз? Я хочу быть полностью прозрачным в том, что этот документ не имеет юридической силы и по законам суда по семейным делам всё, что вы скажете или сделаете здесь, полностью конфиденциально. Это означает, что ничто относящееся к «понимающему присутствию» не может быть рассмотрено в суде ни при каких обстоятельствах. Почему мы тогда это подписываем?
Мы оба подписываем это в качестве признания искренности и веры в хорошие отношения между вами и вашим сыном/вашей дочерью. Я верю, что это придаст ему/ей решимости сделать следующий шаг на встрече с вами и «открыть своё сердце».
Мы оба подписываем это в качестве признания искренности и веры в хорошие отношения между вами и вашим сыном/вашей дочерью. Я верю, что это придаст ему/ей решимости сделать следующий шаг на встрече с вами и «открыть своё сердце».
»
Одна копия остаётся у отца, другая отдаётся ребёнку. Если ребёнок говорит, что встреча слишком «пугает» его, то обсуждение будет проходить только между терапевтом и отцом. Копия подписанного документа «понимающего присутствия» будет передана сыну/дочери, который/которая затем решит, может ли состояться встреча и каким образом и как он/она будет действовать в дальнейшем.