Нарративная мастерская
 

Терапевтические отношения

Материал подготовлен по итогам открытой встречи-исследования терапевтических отношений со Светланой Зеленцовой

Светлана Зеленцова — психолог, нарративный практик
«Я говорю, что терапия — это отношения между двумя людьми […]. Это не так, как некоторые полагают, что один из них очень умный, очень знающий и достаточно безразличный к другому, совсем нет. Это взаимодействие, в котором каждый влияет на другого». Ирвин Ялом.

До сих пор далеко не однозначный вопрос – сколько своей личности может привносить и привносит специалист в свою работу, в частности, если это помогающий практик. Для того, чтобы сделать этот момент более осознанным, мы исследовали его на совместной встрече, где каждый (через работу с метафорой) понял лучше для себя, как и с чем работает.
Эта тема рождена из внутренней потребности и для меня очень актуальна. От коллег я слышала отклик, что она действительно животрепещущая для многих вне зависимости от опыта работы и направления терапии. Надеюсь, что это будет любопытно, интересно и полезно, поскольку (за себя могу сказать) представление о своей профессиональной идентичности постоянно обновляется. Здесь и сейчас оно такое, а спустя год может кардинально поменяться. Наверное, здорово это периодически апгрейдить.
План
1) Немножко теории — скорее, «про поговорить»
2) Практика. Работа с направленной визуализацией через метафору
3) Обсуждение

Считаю такое «взаимоопыление» идеями, возможно, самым важным моментом нашей встречи.

Вводная
Почему именно эта тема и почему она вообще родилась
Перед встречей у меня родились вопросы:

  • Насколько я могу быть человеком в своей работе?
  • Вообще могу ли я быть человеком в своей работе или должна быть просто функцией?
Ответить на эти вопросы мне сложно, потому что у меня изначально академическое образование и представления из серии: «Ай-ай-ай, ни в коем случае не давайте советов» или, как поделилась одна коллега: «Если встретили клиента, выйдите из кинотеатра, перейдите на другую сторону улицы». С одной стороны, это очень здравая идея, что мы должны быть чистым листом. Но лично у меня это много раз претерпевало изменения. Так или иначе с этим не все психологи явно согласны, не все направления одинаково на это смотрят.

Так получилось, что у меня было очень свободное лето, я очень много читала, в том числе, «Хроники исцеления» Ирвина Ялома, где он с клиентом пишут взаимные дневники. Меня поразило, как много и насколько искренне Ирвин говорит о своих чувствах и переживаниях, периодически делится, насколько он рад за свою клиентку, иногда раздражен ее поведением, отсутствием продвижения. Он открыто про это говорит, но при этом остается очень методологичен и профессионален. В приложении Ирвин объясняет, что это не было спонтанным «как хочу, так и реагирую», был свой резон, почему тут он предложил такое, а там действовал по таким соображениям.
Но все равно мне было до конца непонятно, в каком соотношении он действовал как психолог и как человек. Поскольку у меня было много времени, я решила этим заняться, будто бы заново формируя свою профессиональную идентичность, в том числе, наводя порядок здесь — как я хочу, чтобы это было, действительно это осознать и сделать подходящим для себя.

Отдельная тема здесь блогерство, представленность в соцсетях. Мне кажется, многие специалисты тоже с этим встречаются, так или иначе там о себе заявляют. В обсуждениях с коллегами мы поняли, что профессиональная идентичность помогающего практика и профессиональная идентичность блогера — это все-таки две разные штуки. Мы по-разному можем себе разрешать проявлять себя. В соцсетях я могу больше себе позволить, и вообще проявляю себя как хочу, в работе я уже немножко другая. Поэтому не буду смешивать сейчас эти две сферы, поговорим о непосредственном взаимодействии с собеседником.

Что такое профессиональная идентичность
Темой профессиональной идентичности как таковой я много не занималась, поскольку, скорее, меня интересовал аспект присутствия личностных особенностей. По моим представлениям это как некая отдельная субличность, которая что-то говорит обо мне, что есть я и есть субличность психолога со своими потребностями, намерениями, со своей историей.
Википедия предлагает такую формулировку:
Профессиональная идентичность — сложный интегративный психологический феномен, ведущая характеристика профессионального развития человека, которая свидетельствует о степени принятия избранной профессиональной деятельности в качестве средства самореализации и развития, осознание своей тождественности с группой и оценка значимости членства в ней. Она является результатом профессионального самоопределения человека, который осознает свою профессию как призвание. Обладая сформированной профессиональной идентичностью, человек отождествляет себя с профессией и считает себя представителем профессионального сообщества.
Мне кажется, что здесь ключевое, что профессиональная идентичность «…свидетельствует о степени принятия избранной профессиональной деятельности». Скорее, это некая идентификация себя с профессией, причем, как понимаю, речь идет о высоком уровне идентификации — я точно себя отношу к этой категории людей, эта сфера реализации для меня важна, мне важно себя чувствовать профессионалом в ней.
Что касается меня, я бы немного отделила, потому что это только про какой-то кусочек меня, ко всей моей личности отношения не имеет. Возможно, этот аспект будет важным для вас в процессе практики. Будет интересно посмотреть, в каком соотношении профессиональное и личное в метафоре проявится у вас.
Что такое профессиональная идентичность для вас?
Как вы определяете свою профессиональную идентичность?
  • Екатерина Чвалова:
    Я практикующий психолог, в нарративной практике пока новичок, только изучаю этот подход. Начинала с телесной терапии, потом перешла в рационально-эмотивно-поведенческую терапию (РЭПТ). Есть академическое образование (Кубанский Государственный Университет). Сначала хотела совместить танец и психологию, потому что с детства танцую, и думала, что буду искать себя как профессионал в этом направлении. Потом случился ковид, и когда все перешло в онлайн, двигаться стало намного сложнее. Я стала изучать КПТ, потому что этот подход для онлайн больше подходит, и выучилась на РЭПТ-терапевта. Теперь пробую совмещать РЭПТ и танцевально-двигательную терапию, потому что одно другому помогает. В танце мы ориентируемся больше на эмоции и тело, а совмещать — это про мысли, и это можно клево совместить, что я пытаюсь сделать.

    В нарративной практике я потому, что мне нравится идея историй, нарративов. Изначально, когда поступила на психфак, думала, что буду изучать психологию человека для того, чтобы потом классно писать книжки. Эта мечта у меня осталась до сих пор.

    Мне интересно поисследовать свою профессиональную идентичность. Не знаю, буду ли я это использовать в практике в своей профессиональной деятельности, может быть, оставлю для себя, как для писателя. Иногда ассоциирую себя с Моррисом Гилом, кто рассказывает истории о людях.
Мне кажется, если совмещаешь разные виды деятельности, интересно посмотреть на их соотношение. Например, если я не только работаю помогающим практиком, но еще пишу, то как это сочетается? Мне кажется, это богатая почва для исследований и размышлений. Когда мы обсуждали это тему с коллегой, а она художник и психолог, то там были достаточно сложные построения, кем я больше являюсь, кем хочу быть больше. Мы выяснили, что художником в большей степени, но тогда какую роль в этом психология играет, и т.д. Важно здесь порядок навести, чтобы себя свободно и безопасно чувствовать — по крайней мере в данный момент жизни я себя так ощущаю. Для коллеги это тоже оказалось важным: «Я скорей художник, и мне ОК, больше метаться не буду».
Мы все с богатой историей так или иначе в работе или обучении. Например, у меня есть повышение квалификации по клинической психологии, есть пациенты из этой сферы, и как все это совмещать? По крайней мере, в настоящий момент не все так однозначно. Именно поэтому в какой-то момент родилась мысль, как себе помочь. Я думала, обсуждала с коллегами, и пришла к выводу, что нужен инструмент, который бы помог. В совместном обсуждении с коллегами этот инструмент придумался. На других я его опробовала, на себе пока нет. Но зато получился интересный продукт, который можно вынести на групповое обсуждение.
  • Евгения Щербинина:
    Я нарративный практик, прошита нарративной практикой, а потом уже у меня добавились психосинтез и EMDR. На вопрос, как быть с этим замесом разных знаний и умений, я с каждым годом по-разному отвечаю, все меняется. Действительно, это творческий процесс.

    Когда думала над вопросом, чувствую ли я себя человеком в профессии, вспомнила метафору терапевтического кресла, которую мы очень любим с коллегами. Ты — такой, какой ты есть, но ты садишься в кресло, и что-то происходит. Для меня ответ на этот вопрос в том, что я остаюсь человеком, сама собой с моими эмоциями, впечатлениями, реакциями на то, что слышу, но как будто бы появляется какое-то обрамление, кресло, которое помогает мне смотреть на происходящее и обходиться с ним, привлекая свои умения помогающего практика, психолога. Иногда за это кресло буквально держишься. Помню, в начале практики мне было страшно его отпускать. Я сидела и держалась за него. Потом подросла, и стало больше движения во всех смыслах.
Люблю метафоры, потому что они часто неосознанно возникают, даже если нет сформулированного отношения к чему-то. Метафора может прийти легко, ее уже можно раскрутить и понять, почему пришла именно эта метафора, например, почему именно кресло, и прислушаться — а сейчас это все еще кресло? Не табурет, не диванчик?
  • Евгения Крун:
    На первом курсе в универе на занятиях по профориентации был тест по самоопределению. Там были дихотомические профессии и нужно было выбрать, какая тебе ближе. Я на тот момент писала стихи. В тесте был вариант поэт/психолог. Я чуть не умерла, выбирая, и на тот момент выбрала поэта, а сейчас уже психолога. Я нарративный практик, но еще учусь на КПТ. Надо мной по-доброму посмеялись на супервизии в мультимодальном походе, как я это буду совмещать. Сейчас, чем ближе к завершению обучения, понимаю, что эти два подхода вообще не противоречат друг другу и классно совмещаются. В целом я также, как Женя, прошита нарративной практикой, и понимаю, что это будет все равно основой моего мировоззрения, и идентифицирую себя как психолога, помогающего практика. Если отвечать на вопрос, насколько привношу себя в профессию — я привношу, иногда делюсь своими примерами, иногда стебусь, и получаю поддержку. Может быть, те, кому это не заходит, просто не идут ко мне, видя мой блог, где я делюсь про себя, и понимают, что им это не подходит.
Мне кажется, важное прозвучало, что можно привнести в процесс исследования — предложить себе осознать, если есть разные направления, то в каком они соотношении, и выделить приоритет — это приоритетнее для меня, на это я, скорее, опираюсь, например, нарративная практика — некий фундамент, а остальное пристройки. Но это моя фантазия, ни в коем случае не предлагаю ее как единственно верную, а просто как вариант — подумать, какое направление главное, а какие второстепенные. Возможно, они равнозначные.
  • Лиза Кит:

    В этом году закончила психологический бакалавриат, а зимой обучение нарративной практике. Для меня вопрос размышления о моей идентичности как терапевта очень сильно проявился в момент окончания университета, когда писала диплом, потому что он был связан с консультированием. Я консультировала пару, и в тот момент пришла к мысли, что моя идентичность как человека, как я себя воспринимаю, и идентичность психолога очень сильно слиты, находятся близко друг к другу. В этот момент возникает некоторый страх слиться с историей клиента, как будто меня может очень сильно захватить то, что с ним происходит. Я пока не понимаю, как с этим обходиться и как на это смотреть, как с этим взаимодействовать. Из-за этого возникает очень большой страх начать консультировать. Поэтому я пока только смотрю со стороны, как мои коллеги-выпускники начинают консультировать, как консультируют люди на интервизиях. Пока что я примеряюсь.
Тут есть надежда, что эта встреча поможет нащупать что-то, что поможет справиться с этим страхом, попробовать покрутить его, например, отделение, если будет ОК, что поможет совладать со страхом. Есть разные варианты, например, это слито и почти одно. Помимо исследования есть еще возможность трансформации — хочется ли как-то иначе, если да, можно через метафору представить, как бы это могло выглядеть. Для кого-то подходящий вариант — встал, дверь закрыл и забыл. Будет интересно в конце услышать, как все окажется.
Практикум
«Направленная визуализация»
Это одна из моих любимых практик. Я для себя заприметила её ещё с института. Раньше она называлась «Направленная визуализация», сейчас есть разные вариации. Но всё-таки медитации и прочие имеют свою специфику.
Я организую площадку для воображения через вопросы, предложу какие-то картинки и метафоры в общих чертах. А вы уже самостоятельно визуализируете, воображаете то, что вам придет само в голову на этот счет. На мой взгляд преимущество этой практики в том, что она позволяет без критики, без рефлексии фиксировать то, что приходит само: я задала вопрос — тут же, скорее всего, какая-то картинка появится, и мы ее рассматриваем, как в галерее и музее: «Интересно, что это?», не анализируя, почему именно это — какая есть, так и хорошо. А потом уже будет время и пространство для рефлексии и анализа, потому что это все-таки интересно. Но во время самого процесса есть возможность отключить этот момент, чтобы дать волю воображения — что выйдет, то и выйдет.

Технически это проходит так. Мне комфортно проходить эту практику с закрытыми глазами. Иногда проще на внутреннем кинотеатре изобразить что-то для себя с закрытыми глазами, будто немножко дать себе погрузиться в картинку. Если вам это не комфортно, можно остаться с открытыми.

Какое-то время проведу вас по картинкам и вопросам, в какой-то момент мы выйдем. Глубокого погружения не будет, это не медитация. Мы просто как будто зайдем в некий внутренний кинотеатр, посмотрим, что там есть, и выйдем.
Практикум

Приглашаю вас во внутренний кинотеатр. Чтобы было комфортно погрузиться в него, можно поерзать на месте, ощутить, что сидите устойчиво. Сядьте удобнее, если это возможно, сделайте пару чуть более глубоких вдохов-выдохов, чтобы просто почувствовать, что дыхание есть, и настройтесь на путешествие-исследование, как если бы вы прибыли в новую страну и с удивлением любопытством разглядываете, что вас окружает.


Представьте себе:

  • Ваш дом — какой он?

    Рассмотрите форму дома, потом все подробности — размер, материал, из которого дом сделан, цвет или цвета, которые присутствуют на фасаде. Статична ли форма этого дома? Может быть, вдруг она меняется, есть какая-то динамика в том, как он выглядит, где расположен. Где дом находится, что вокруг?


    Сейчас, когда уже есть какой-то образ, представьте, что к дому подходит человек. Он идет к вам за вашей профессиональной помощью, за вашей услугой, и готов потом заплатить деньги за то, что вы с ним поработаете. Вы знаете, что он пришел по делу, что-то от вас хочет. Вы его приглашаете в дом, зная, что вам сейчас предстоит совместная работа.

  • Куда же вы его пригласите?

    Что это будет за часть дома, или, возможно, это отдельное здание или пристройка? Если подходит вариант чего-то отдельного, то как далеко или близко оно расположено, в каком соотношении с самим домом — меньше или больше? Если это нечто отдельное, то связано ли оно как-то с домом? Есть ли коридор, тоннель, или это просто два изолированных помещения? Если это часть дома, куда вы пригласили человека, то что это — гостиная, кабинет, лаборатория, библиотека? Может быть, актовый зал? Вам нужно где-то разместиться, чтобы побеседовать.


    После того, как примерно определились с расположением, осмотритесь внутри. Как выглядит ваше рабочее пространство, начиная с отделки стен (цвет, форма, материал), и заканчивая обстановкой (мебель, декор). Есть ли что-то на стенах, на полу, на потолке?


    Отдельно посмотрите, что вы принесли в это пространство. Может быть, там есть что-то, что вы принесли извне (магазин и пр.), но, может быть, есть что-то, что вы принесли из основного дома (кухни, спальни, чуланчика), и вы знаете, что эта вещь принадлежит вам. Просто вам захотелось, чтобы она присутствовала в пространстве, в котором вы работаете.

  • Нравится ли вам ваше рабочее пространство?

    Когда есть общая картинка, подумайте, нравится ли вам это место — как оно выглядит, как оно обставлено, ваше отношение к тому, что сейчас появилось в воображении. Может быть, хочется что-то убрать или, наоборот, что-то добавить. Возможно, вам показалось, что все-таки чего-то не хватает. Подумайте, откуда вы это возьмете, будет ли это привнесено извне из других пространств или из основного дома. Как изменилось пространство, когда вы что-то подвигали, добавили или убрали? Стало ли оно более уютным, симпатичным для вас? А, может быть, и так все было хорошо.


    Зафиксируйте все важные для себя детали, начиная от формы дома, заканчивая пространством для работы, запишите во внутреннюю память и возвращайтесь.


    Делаем вдох-выдох для фиксации опыта и его «переваривания».

Обсуждение
Можно поделиться на пары, чтобы была возможность в паре обсудить полученный опыт на основе вопросов и порефлексировать, начиная с того, в каком соотношении появилось рабочее пространство и основной дом, заканчивая предметами, которые в них расположены.

О каких ваших ценностях говорит то, что вы разместили в рабочем пространстве? Посмотрите на эти предметы — откуда они там взялись, как туда попали и о чем это говорит для вас — может быть, о каких-то ваших важных штуках, ценностях, намерениях сделать работу такой или такой.

Можно задавать свои вопросы, подсвечивая детали, которые покажутся интересными в истории собеседника. Но предлагаю обратить внимание в любом случае на то, что перекочевало из основного дома в рабочее пространство — что это и о чем это говорит.
  • Снежана Асеева:

    Я поняла, насколько важно это пространство. Я его себе уже сотворила, но именно когда предложили включить активное творческое воображение и представить себе кабинет по-другому и метафорически, представила, что там есть несколько входов, и каждый из них у меня наполнен разным содержанием. У каждого входа есть маленький тамбур для того, чтобы из одного состояния перейти в другое, момент, чтобы настроить себя на встречу с человеком, который к тебе приходит. Для меня важна свобода, когда я и клиент можем в любой момент по-доброму прекратить свои взаимоотношения. Человек может выйти в любой из входов/выходов, который ему комфортен, и сделать это так, как ему нравится.

    Я нахватала очень много вещей туда! Например, часы. Для меня это тоже образ свободы, когда я вижу границы времени. Это говорит об одной из главных моих ценностей — свободе, когда я свободна в своем выборе и четко знаю, что и как я могу сделать в определенный момент жизни.

    Вокруг дома я представила цветы и деревья. Спасибо Насте, она подсветила, что цветы иногда не очень хорошо, потому что могут вызвать аллергию. Дерево для меня — это тоже символ того, что происходит с человеком в жизни. Вот оно стоит здоровое, но в любой момент может зачахнуть, и нужно что-то сделать для того, чтобы оно росло и зеленело дальше.

    В общем, там всего много. Конечно, со мной книги, блокноты и я сама.
Я планировала, что буду утаскивать себе идеи. Уже записала про входы и выходы, хочу прямо подумать про это. Отдельное спасибо про цветы и аллергию. Вдруг мне ОК с тем, что я принесла в пространство цветы, а человеку нет? Может, повесить табличку «Цветы!», чтобы по крайней мере делать видимым, что мне это ценно, и я не уберу цветы. Или я готова убрать, мне не так принципиально, чтобы они там были, как символ чего-то.
  • Анастасия Гаранжа:

    Меня очень удивило, что те предметы, которые мы выбрали со Снежаной, совпадали во многом. Мне стало очень тепло, что мы, помогающие практики, можем по-разному себя идентифицировать, по-разному себя называть, но есть какие-то вещи, которые оказались по содержанию созвучны метафорично.

    По поводу нескольких входов. Интересно, что у меня они были для клиента, а у Снежаны это её «капсула перехода» для постепенного вхождения в рабочее состояние. Тут я подумала, что это тоже немножко про меня, что я в первую очередь думаю о ком-то, а в последнюю очередь о себе. Это забывание о себе периодически в таких метафорах проявляется. Я прямо себе записала: «Капсула перехода для меня». Клиенту я все создала — заботу и возможность уйти в любую дверь в любой момент, а о себе тоже нужно позаботиться. Об этом я не подумала, но это для меня актуальная история. Теперь эта метафора будет у меня.
Мне тоже это откликается. Мой собеседник сейчас находится в моем рабочем пространстве, он проживает что-то важное для себя, но ведь и я тоже! Я тоже живу в этот момент, не только зашла и вышла, и мне тоже важно, чтобы мне было комфортно. Если у меня неудобное кресло, я буду ерзать, мое внимание отвлечется на дискомфорт и не будет полностью направлено на человека. Для меня стало открытием, что это объективно важно, чтобы мне было комфортно. Это не прихоть, а одно из условий моей эффективности. Если здесь все так, как мне нравится, я буду максимально в процессе. Спасибо, что подсветили этот момент.
  • Евгения Крун:

    У меня был дом, где-то на отшибе в лесу, не среди других домов — деревянный сруб, но внутри вполне современный. Когда представила идущего клиента, моя первая реакция была сесть прямо в лесу и начать работать. Когда же речь пошла про рабочее пространство (часть дома), я представила отдельный вход в доме, который ведет в кабинет. Я представила его довольно минималистичным — два кресла, шкаф и письменный стол. Но мы его не выбрали, а все равно пошли работать в лес. Я подумала — это про границы? Что они вообще никак не очерчены?

    В то же время у меня был опыт консультаций в парке по взаимной договоренности, когда люди хотели работать именно со мной, а у меня не было другой возможности. Я предложила такой вариант, взяла свой туристический коврик, мы его разложили и там работали, и не один раз. Это было совершенно ОК. В этой визуализации человек сам выбрал работу в лесу, когда я ему предложила кабинет или лес.

    Мы относительно недавно переехали, и периодически получалось поначалу так, что я выходила с телефоном и консультировала на улице на лавке на фоне деревьев. Когда я поделилась с подругой, что я так работаю, она мне написала: «Блин, я тут ною, что у меня нет идеальных условий, а Женя на лавочке консультирует! Хватит мне ныть... Но как ты удерживаешь контакт?» Я, правда, умею это делать, не отвлекаться на что-то неважное для меня.

    У меня вообще очных консультаций не очень много было. Для меня важнее внутреннее пространство контакта с человеком, нежели внешние условия, какой-то настрой. В целом, будто бы это история про то, что по большому счету я могу в любых условиях работать, для меня важно внутреннее ощущение. Пожалуй, буду в хорошем ключе об этом думать.
Достаточно необычно, на мой взгляд. Оказывается, можно и так! Я всегда радуюсь разнообразию вариантов.
  • Полина:

    У меня тоже был дом посреди леса, где-то в тайге. И если Женя начала работать в лесу, то я как сидела на крыльце, так на крыльце мы и начали работу. Когда я это вообразила, сначала испугалась — вот ничего себе, не пускаю людей к себе, такие границы! Потом я подумала, что на самом деле это не так, потому что по ощущениям, если бы захотелось зайти в дом, то вообще никаких проблем, и можно было бы зайти. Просто для меня крыльцо в таких домах в лесу — это самое классное место, в котором мне очень приятно находиться. Я внутренне порадовалась, что и место классное, и я работу свою люблю, все так хорошо и чудесно сложилось.

    Я взяла из дома на крылечко всякие подушки, пледы и чай, чтобы было тепло, мягко и комфортно. Забавно, что именно чай, потому то я вообще кофейный человек. Но в чае, особенно если он травяной, есть какая-то магия, красота и уютность. Для меня важно, чтобы что-то такое было в контакте с человеком.
Действительно уютное крылечко. Я фантазирую дальше — фонарики, чай, пледы… Эх, вот бы на это крылечко сейчас!
  • Снежана Асеева:

    Хотела добавить, про что Настя промолчала. У нее почему-то в доме была мягкие стены, и мне это очень понравилось. Это о какой-то бережности. Я тоже возьму себе такой образ мягких стен.
Захотелось предложить поисследовать это пространство — там все стандартно или нет? Например, когда в своей квартире делаешь ремонт, не обязательно планируешь прямые углы или ровные стены. Мне кажется, это тоже отражение моего желания, что не обязательно делать только так, как делают все или большинство, или как легче. Можно идею разнообразия из нарративной практики привносить в пространство. Оно может быть необычным, само за себя говорящим.

Было ли такое, что что-то захотелось поменять? Что-то убрать или донести?
  • Марина:

    У меня получилась интересная ситуация. Сначала в доме висела картина, которая мне перешла от дедушки с бабушкой. И не то, что я ее очень люблю, но она моя с детства. Казалось, что вроде картина не к месту тут. Она темная, старенькая, надо бы убрать. Я приглашаю человека в гостиную, мы входим, я смотрю на картину и думаю — нет, не буду ее убирать, она здесь, и это правильно.

    Это попало как раз на мое состояние, когда моя основная идея, с которой я ношусь уже примерно год-полтора, сейчас претерпевает некоторые изменения. Это идея, что все-таки самое главное человека выслушать, чтобы человек был услышан. Я тоже нарративный практик, понимаю, что надо, чтобы человек смог посмотреть с другой стороны, изменить фокус внимания. Но я все равно возвращаюсь к идее — прежде всего человек должен быть услышан.

    Мне кажется, эта картина воплощает эти мои метания. С одной стороны, я чувствую, что движение началось, что это не единственная цель, что человек должен быть услышан, что дальше еще есть цели. Я периодически этим проникаюсь, но когда ко мне приходит человек, на первое место выходит идея, что человек прежде всего должен быть услышан. Эта картина отражает эти мои метания, изменения, стремления.
Мне откликнулось, что Марина увидела, что что-то не нравится, что здесь присутствует, но все-таки оставила, потому что это символизирует ее важную, главную идею, что человек должен быть услышан.
  • Евгения Крун:

    Хочу добавить про услышанность. На одной настоящей консультации в парке клиентка говорила без остановки. Где-то на середине я решилась ее прервать, сказала, что я еще вопросы задавать умею, что могу быть полезной не только как слушатель. Она ответила: «Нет-нет, мне нормально. Если мы перейдем во второй час, я доплачу. Мне важно все рассказать». Не часто, но так бывает.
Это меня еще привело к мысли о том, что можно разрешить себе трансформируемое пространство, что это может быть не один и тот же кабинет для всех людей, как метафора избушки на курьих ножках, которая может перебежать в другое место или волшебным образом поменять свой внешний вид. Так и это пространство может адаптироваться к тому, что надо человеку. Я могу быстро сбегать в соседнюю комнату, принести что-то, чего нет, или убрать что-то оттуда. В принципе наше рабочее пространство не обязано быть статичным, оно может меняться соответственно ситуации.
  • Екатерина Чвалова:

    Я представила свой дом где-то недалеко от главной улицы. Для меня это означает, что мне важно находиться в социальном контексте, понимать, что происходит в обществе. В любой момент я могу из своего дома выйти, пойти прогуляться, зайти в кофейню или магазин, где люди собираются, общаются и делятся своими историями, мыслями о том, что в городе происходит, куда они ездили, что видели и т.д. Мне важен контекст, в котором я нахожусь, важно ощущать себя частью этого общества.

    Пространство, где я консультирую, находится в доме, и оно занимает его большую часть. Это пристройка, но по площади такая же или даже немножко больше дома. Это сподвигло меня на мысль о том, что в основном я воспринимаю себя как специалиста слишком много. Но не является проблемой то, что я идентифицирую себя с работой большую часть своей жизни, наверное, 70% того, что я делаю, связано именно с этим. И это ОК для меня.
Для меня ценность учета того, в каком контексте мы находимся, тоже есть. Мы не создаем искусственную среду, которая вообще не имеет никакого отношения к реальной жизни, что человек вышел и вообще в другой мир попал, ему надо как-то с этим жить дальше. Это интегрированное пространство, где мы остаемся так или иначе в контакте со всем окружающим миром.
  • Анна Малинина:

    Кто-то сказал, что это разные дома. Мне было важно услышать, что это пространство внутри основного дома или отдельный дом. Для меня это точно другой дом. Мне нравится динамика, которая есть в этом моем рабочем доме. Там два этажа, и оба подходят для работы. Дом стоит на холме, и с первого этажа не видно, что там ниже под холмом. А если мне с клиентом комфортно, доверительно, и кажется, что даже иногда полезно привнести больше себя, то я могу предложить перейти в гостиную на втором этаже. Мы поднимаемся, и там уже из окон открывается вид чуть ниже по холму, где находится мой основной дом. Он весь аляповатый — с разными окнами, покрашен в разные цвета, из разных материалов, с пристроенными башенками, пристройками, воротцами. В общем, это смешные истории, которые показывают меня как просто человека, но они бывают целительны людям, которые ко мне приходят. Я знаю про это, что можно быть всяким, не стесняться быть собой. Иногда, если меня слишком много, это может отвлекать и мешать человеку. Поэтому мы работаем на первом этаже, где видно не мой дом, а просто садик, деревья, кусты, лужайки.

    Это идея динамики, что мы когда-то можем перейти туда, где видно, что я тоже человек, у меня есть своя жизнь, свои истории. Метафору двухэтажного кабинета я еще покручу. Кажется, она мне помогает.
Да, я тоже себе возьму этот образ. Он будто про поэтапность.
  • Евгения Щербинина:

    Мне представилось, что я консультирую в оранжерее, которая пристроена к дому. В нее есть два входа — одна дверь с улицы, вторая из дома. Там достаточно минималистичный антураж, кроме того, что там много зелени, просто зеленые «лопухи» без цветов. Я поймала себя на том, что я пыталась прилепить туда ковер — ну как, два кресла, стол, салфетки, часы и ковер — между креслами должен быть ковер! Я его все приляпывала, а он никак не приляпывался. Потом я его убрала, и стало так хорошо и органично — какой в оранжерее ковер в конце концов?

    Шутки шутками, но я начала думать, а про что это для меня? Сейчас кручу мысль, что это про какие-то сценарии, как должно быть — какой должен быть кабинет и психолог? Часто слышу от клиентов: «Я первый раз, вы говорите мне, как надо», как будто есть какой-то сценарий, как надо правильно рассказать, с чего начать, какую информацию о себе дать. Меня это всегда немножко ставит в тупик, включаются линии ускользания — нет этого «как надо». Да, мы можем на что-то опираться, что бы помогло процессу, если совсем раздрай. Но нет никого «как надо». Мне хочется от этого прямо убежать. Для меня человек во многом как растение, которое само растет. Дайте ему водицы, хорошее пространство, и оно само сдюжит, не трогайте его (в хорошем смысле). Здесь не нужны особенные кульбиты.
Это меня навело на мысль, что как бы сразу показать, как у меня там внутри. Для меня это всегда параллельный вопрос, как для себя вижу свою профессиональную идентичность, и как людям рассказать, что у меня — оранжерея, дом в лесу или ковер, потому что я прямо люблю классику, чтобы были кресла и ковер между ними. Может быть, кто-то захочет прийти именно в такой кабинет. Один человек хочет ковер, а другой оранжерею. Возможно, это коллаж, который показывает — смотрите, у меня так — чтобы было безопасно, экологично. Наверное, это тема для отдельного исследования, как сделать сразу видимым, как именно у меня внутри рабочего пространства все устроено.
  • Полина:

    Я думаю про то, как сделать это видимым. Мне кажется, это еще немножко про привнесение себя. Это идея, по-моему, из зеленого функционально-аналитического подхода. Совершенно случайно наткнулась на статью, в которой как раз автор обсуждал, насколько терапевт может себя привносить. У них в подходе может. У него была любопытная идея, он рассказывал, как он это делает. Мне кажется, это классно и честно. Там можно рассказывать про ковры, оранжереи и вообще про все, что угодно. Например, когда он пишет о себе текст в интернете для привлечения клиентов, он прямо говорит, что его в жизни и терапии интересуют такие-то темы, на сессиях мы будем, скорее всего, об этом говорить, потому что мне это кажется важным. У них еще есть такая идея, что терапевт чуть ли не должен транслировать свои идеи, потому что терапия основывается на этике, а этика — дело хорошее, и чем больше людей про этику узнает, тем лучше станет мир, что терапевт не должен зажимать эти идеи, и классно, если мы о них говорим и культивируем их таким образом. Он прямо честно пишет, что это для него важно, я буду про это говорить. Так человек, которому нужна терапия, может почитать и сказать — нет, я не хочу разговаривать про ковры, либертарианцев и пр., я хочу про другое, и не пойдет к этому терапевту.
Это будто бы одна из ценностей таких исследований, что так или иначе будет проявляться. Для меня это вопрос честности трансляции себя так, чтобы, во-первых, для себя осознавать, как я проявляюсь, во-вторых, реально обозначать свои идеи либо в процессе, когда мы говорим, что на меня влияет такая-то идея, либо прямо сначала, как рекламная табличка — я про это, имейте в виду, что это так. Человек может уже сам решить, подходяще это для него или нет. Для меня это основной вывод подобных исследований и размышлений.
В заключение
Есть ли на уровне осознания, что теперь нечто точно поменяется в практике, или точно, теперь буду делать по-другому после сегодняшнего разговора? Есть ощущение, что что-то перейдет в жизнь и в практике отразится? Что что-то добавлю, выброшу или поменяю? Хотя понимаю, что после таких процессов нужно время на осознание.

В любом случае спасибо за ваши идеи. Многие из них я как хомячок унесу в свою норку и так или иначе буду учитывать в практике, чтобы сделать более четкой, видимой свою профессиональную идентичность. Это поможет обустроить свое рабочее пространство таким образом, чтобы мне было комфортно, а собеседнику не только комфортно, но и видимо, как мне комфортно. Все больше у меня укрепляется желание остаться человеком, собой, но сделать это безопасно, экологично, комфортно, видимо, плюс, еще динамично. Для меня тоже важна ценность свободы, что я имею право на изменения себя и своего пространства. Возможно, периодически нужно организовывать себе ревизии и чекать — этот ковер все еще здесь уместен или, может, пора его убрать?
  • Снежана Асеева:

    Очень рада и очень вдохновлена. Теперь не страшно встречать человека, который постучится в мою дверь. Есть ощущение, что я могу его встретить. Для меня в последнее время стало важно определиться со своей идентичностью, донести ее до человека, который стоит за дверью. Теперь у меня разыгралось активное воображение, я могу создать атмосферу, прописать все, что угодно, и этим пользоваться, когда приходит человек.

    Вчера мне в личку пришло сообщение, что кто-то хочет ко мне на консультацию, а я даже не знаю запрос. У меня сразу пошла паника — справлюсь ли, кто это? А сейчас я могу представить свою комнату, входы-выходы, взять все, что каждый здесь наговорил — и мягкие стены, и опушку леса, и все, что угодно, и, пройдя свой тамбур, зайти туда в нужном состоянии. Спасибо вам за ощущение покоя внутри, что я могу.
Мне это откликается. Иногда спросонья читаю сообщение, что кто-то хочет со мной поработать, и первая реакция — нет!!! А потом вспоминаю, что я просто не в той идентичности, не в той части дома. Перехожу из спальни в рабочее пространство, и становлюсь там другой. Но для этого нужен какой-то ритуал. Я встала, умылась, и понимаю, что я специалист на самом деле. Из этого состояния уже все воспринимается по-другому — здравствуйте, я готова работать. Правда, важно привести себя в нужное пространство и в нужное состояние.

Спасибо за обогащение идеями. После встречи сяду сама с собой, подсоберу все, и буду пользоваться. Возможно, что-то изменится, но уже сейчас можно собрать свое пространство. Без вашего участия оно бы таким не стало, скорее всего.